Роберт Силверберг: Звероловы

– Ты становишься зоологом, – хмыкнул Холдрет.

– Нет, но у меня возникают сомнения. Почему у одних животных восемь ног, у других – шесть, а третьи обходятся четырьмя? – Холдрет и Давидсон смотрели на меня, не понимая вопроса. – Я хочу сказать, что процесс эволюции, как правило, отличает определенная логика. Для животного мира Земли характерны четыре конечности, а для четвертой планеты Беты Центавра – шесть…

– Ну, всякое случается, – возразил Холдрет. – Вспомни симбиоз Сириуса-3 или червей Мизера. Но, вероятно, ты прав. Налицо очень странное отклонение. Мне кажется, нам стоило бы остаться и провести некоторые исследования.

Я понял, что допустил серьезную ошибку, и предпринял обходной маневр.

– Не согласен. Наоборот, мы должны вылететь немедленно, а потом вернуться с более подготовленной экспедицией.

– Перестань, Гас, – возмутился Давидсон. – Такой случай выпадает раз в жизни.

– Ли, звездолетом командую я. Нам положено сделать короткую остановку и лететь дальше. Запасы продовольствия строго ограничены. Никаких научных исследований, иначе нам придется есть тех, кого мы поймали.

– Против такого довода не поспоришь, – после некоторого молчания ответил Холдрет.

– Ну, ладно, – неохотно согласился Давидсон.

Я решил рассчитать режим взлета и пошел в рубку. Там меня ждал сюрприз. Кто-то выдрал из гнезд пульта управления все провода. Несколько минут я не мог прийти в себя, а потом кинулся к вольерам.

– Давидсон! – позвал я.

– Что случилось, Гас?

– Срочно в рубку!

Он появился лишь через несколько минут, недовольно хмурясь.

– В чем дело? Я занят и…

– Посмотри на пульт!

Давидсон замер с открытым ртом.

– Немедленно позови Холдрета!

Пока он привел Холдрета, я снял панель и внимательно все осмотрел.

Мое настроение несколько поднялось. За пару дней повреждения можно было устранить…

– Ну что? Чьих рук это дело? – набросился я на Давидсона и Холдрета, когда они вошли в рубку.

– Если ты намекаешь на то, что это сделал кто-то из нас, – начал Давидсон, – то…

– Я ни на что не намекаю. Но мне кажется, что вы с удовольствием продолжили бы исследования. И наилучший способ сделать это – заставить меня чинить систему управления. Вы своего добились!

– Гас, – Давидсон положил руку мне на плечо, – мы этого не делали. Ни он, ни я.

Я понял, что он говорит правду.

– Кто же тогда?

Давидсон пожал плечами.

Они ушли к животным, а я постарался сосредоточиться на ремонте. Через несколько часов работы мои пальцы стали дрожать от усталости, и я решил отложить ремонт до следующего дня.

В ту ночь я спал плохо. Из вольеров доносились стоны муравьедов, визг, шипение, блеяние и фырканье других животных. Наконец около четырех утра я провалился в глубокий сон. Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидел бледные лица Холдрета и Давидсона.

– Вставай, Гас!

– Какого черта!… – но меня уже тащили в рубку. Там я мгновенно пришел в себя.

Все провода, ведущие к пульту управления, опять лежали на полу!

Необходимо охранять рубку, – сказал я. – Один из нас должен постоянно бодрствовать. Кроме того, всех животных следует немедленно удалить из звездолета.

– Что? – негодующе воскликнул Холдрет.

– Он прав, – согласился со мной Давидсон.

Весь день я чинил пульт, а к вечеру первым заступил на вахту, с трудом подавляя желание вздремнуть. Когда Холдрет вошел в рубку, чтобы сменить меня, он ахнул и указал на пульт. Провода вновь валялись на полу…

Ночью мы все остались в рубке. Я чинил этот проклятый пульт. Но к утру оказалось, что все труды пропали даром. Никто не заметил, как это произошло.

Я вылез из звездолета и уселся на большой камень. Одна из собакообразных подошла ко мне и потерлась мордой о колено. Я почесал ее за ухом.

На одиннадцатый день животные перестали интересоваться нами. Они бродили по равнине, подбирая комочки белого тестообразного вещества, каждую ночь падавшего с неба. Мы назвали его манной небесной. Провизия кончилась. Мы заметно похудели. Я уже давно не подходил к пульту управления.

К вечеру Давидсон набрал ведерко манны, и мы устроили пир.

– Надо сказать, – заметил Холдрет, – звездолет мне порядком надоел.

Хорошо бы вернуться к нормальной жизни.

– Пошли спать, – предложил я. – Утром мы еще раз попробуем выбраться отсюда. Надеюсь, нам это удастся, – моим словам явно не хватало былой уверенности.

Утром я встал пораньше с твердым намерением починить пульт. Войдя в рубку, я взглянул на обзорный экран и замер. Потом вернулся в каюту и разбудил Холдрета и Давидсона.