Карен Симонян: Таверна

Карен Симонян

Таверна

- Расстояние не превышает пятисот километров, - отчеканил Гимза.

- А насчет таверны? - спросил я, глядя в зеленоватые глаза робота.

Он выдержал мой взгляд и снисходительно ответил:

- Нет. Никакой таверны там нет.

Я поудобнее устроился в кресле и порылся в справочнике Лоэлла.

- Стало быть, таверны нет и в помине... - Я ткнул пальцем в нужную страницу. - А это что за небесное тело, на твой просвещенный взгляд?

- Либертас, - отвечал он.

- То-то. А по справочнику Лоэлла на планете Либертас, куда мы благополучно припланетились, должна быть таверна. Как же ты смеешь утверждать, будто ее нет?

- Таверны на Либертас нет. Я ее не обнаружил.

- Допустим. Но ведь не кто иной, как ты, поведал мне вчера, что недурственно провел времечко в таверне. И меня туда зазывал.

- Да. Я имел там приятную беседу с одной замечательной вычислительной машиной, - невозмутимо отвечал Гимза. - И она попотчевала меня током высокого напряжения. Да столь щедро, что я опьянел. Даже песню затянул. Представляешь?..

- Конечно, конечно, - забормотал я, ужаснувшись мысли, что он вдруг начнет пробовать при мне свои голосовые связки. - Но удивительная метаморфоза: взамен таверны какая-то компьютерша.

- Не какая-то, а замечательная. И ничего удивительного в этом нет. Удивляются только люди, и особенно те, кто... - Гимза вдруг замолчал и в растерянности перевел взгляд на потолок, где ничего примечательного не было. Обычный потолок заурядного звездолета.

- Так кто же? - спросил я.

Гимза обладал одной-единственной сносной чертой характера: на вопрос, заданный в лоб, он отвечал без жеманства и фальши, свойственной большинству его собратьев.

- Невежды, вот кто удивляется всему без разбора, - твердо ответствовал Гимза.

- Ты удивительно нынче тактичен, - вздохнул я.

- Зря обижаешься, - гудел Гимза. - Внося элемент сомнения в мои слова и, стало быть, намекая на то, что я, честнейшее существо, могу лгать, ты тем самым меня оскорбляешь. Но я не обижусь на тебя, потому что нехорошо, когда во время длительного путешествия друзья огорчают друг друга. На этом звездолете нам предстоит еще несколько веков одиночества.

- Вношу элемент сомнения. По корабельному времени приблизительно двадцать восемь месяцев.

- Допустим. Думаешь, для существ чувствительных мало двадцати восьми месяцев? Что же касается ехидного словечка "компьютерша", то я категорически...

- За эти двадцать восемь месяцев неплохо бы иногда помолчать, - тихо сказал я. - А уж если говорить, то по существу.

При всех обстоятельствах одно было бесспорно" Лоэлл, этот храбрый звездопроходец, легендами о подвигах которого жило не одно столетие, не мог ошибиться. Уж если он упоминает про лучшую в мире таверну для космических путешественников, стало быть, это сущая правда. Помнится, одна из легенд намекает, что таверну соорудил сам Лоэлл. Что ж, в этом есть резон. Тот, кто открывает планету и дает ей имя Либертас - Свобода, имеет право построить, допустим, таверну. Почему бы и нет... Но вот что означают слова самого Лоэлла о том, что лишь на Либертас человек обретает полнейшую свободу?

Теперь Либертас оказалась на скрещении звездных дорог. И астронавты сюда частенько заворачивают, чтобы передохнуть в таверне Лоэлла. Расспрашивать тех, кто уже здесь побывал, бесполезно. Счастливчик восхищенно щелкает языком, мотает головой и тянет нараспев: "О!.. Такое надо испытать самому. Такое, братец ты мой, не перескажешь".

Честно говоря, я давненько мечтал свернуть на Либертас и заглянуть в таверну. Почему бы не позволить себе расслабиться и отдохнуть, тем более ты бороздишь небеса на грузовом звездолете, где избавлен от назойливых пассажиров, хотя и обречен на занудство Гимзы. Месяцем больше, месяцем меньше - какое это имеет значение для грузового звездолета? Никакого.

- Какое ж ты принял решение? - поинтересовался Гимза. - Эх, заглянуть бы туда на денек-другой! Хоть никакой таверны там все же нет и в помине, но беседовать с вычислительной машиной и приникать к высокому напряжению тоже немалое удовольствие. Я с ней так подружился, что обещал при удобном случае непременно навестить.

- Нашел себе, стало быть, собеседницу? - улыбнулся я.

- Зря ты пытаешься меня уколоть, - сказал Гимза. - Умные люди не должны ссориться по пустякам, ты сам это часто повторяешь.

- Человек человеку рознь. Тем более что ты не совсем человек...

- Тем более, - насупился Гимза. - Пусть, пусть я всего лишь робот, зато к вычислительной машине я испытываю куда более теплые чувства, чем к кое-кому из людей. Особенно к тем, кто в моем присутствии употребляет глупое слово "компьютерша"...