Генрих Альтов - Сокровище погибшего корабля

Потом Кравцов спустился в трюм и начал отбирать молнии. Насколько я понял, он в первую очередь отбирал самые опасные. Я обратил внимание — они были ярче, светлее других.

А в общем возни с этими молниями было достаточно. Мы поднимали по две-три штуки. Кравцов ловил сеткой, передавал мне, а я уже вытаскивал их наверх и складывал в шлюпку. Когда набиралось штук двадцать, я брался за весла, греб к островку и укладывал молнии в неглубокую, прикрытую брезентом пещеру. Потом снова возвращался под воду, к Кравцову. Каждый час мы устраивали перерыв. К нам подходил катер («Гром» стоял примерно в двух кабельтовых от нас: Кравцов запретил приближаться), и, пока мы отдыхали, ребята меняли баллоны на аквалангах — сжатый воздух в этих аппаратах быстро расходуется.

Мы начали работу в одиннадцать часов. К шести вечера на «Пытливом» оставалось сотни полторы молний, не больше. Мы снова заправили акваланги; я рассчитывал до темноты все кончить. Но случилось иначе.

В первый момент я не сообразил, что произошло. Мы возились в трюме (молнии бегали, как живые, и не хотели идти в сеть), и вдруг я почувствовал, что наверху что-то не так. Вода как-то сразу потемнела, послышался глухой гул. А потом явственно донесся шум винтов. В таких случаях водолаз не ошибается, я понял: «Гром» уходит.

Это был шквал. Он налетел внезапно — осенью на Каспии случается такое. «Гром» не мог не уйти, иначе его выбросило бы на скалы. Он должен был уйти, не теряя ни одной минуты. У Воробейчика не оставалось времени предупредить нас, надо было спасать корабль. На месте капитана я поступил бы, конечно, так же.

«Гром» ушел, мы остались на Сломанной Челюсти.

Я вывел Кравцова на островок. Наверху творилось нечто невообразимое. Нам удалось выбраться на берег, добежать до пещеры и залезть под брезент. Мы сняли акваланги, отдышались. В пещере было светло и тепло от молний.

Потом навалилась темнота. Глаза устали от яркого света молний, и я почти ничего не видел. Да и что можно было увидеть?! Пещера находилась метрах в тридцати от моря. Волны с яростью наскакивали на островок, заливали скалы, вздымались в небо грязно серой стеной…

Все это произошло за какие-нибудь четверть часа, может быть, даже меньше. — Ну, как приключение? — спросил я Кравцова.

— Вполне, — ответил он. — Интересно, что будет дальше?

Этот парень, кажется, никогда не унывал. Я объяснил ему, что ничего страшного нет: отсидимся злесь, пока не пройдет шквал, потом вернется «Гром» и подберет нас.

— Все, как в приличном романе, — сказал Кравцов. — Кораблекрушение, необитаемый остров, сокровища погибшего корабля… Между прочим, еще никогда робинзоны не имели такой энерговооруженности. Вы знаете, сколько энергии в этих молниях? Здесь их две с половиной сотни, значит… да, энергии примерно, как в двух железнодорожных эшелонах с горючим. И обратите внимание, как великолепно она упакована: нам даже не жарко. Не правда ли, забавная вещь — шаровая молния?.. Поднесите к ней солому, бумагу — они не воспламенятся. Но в момент взрыва шаровая молния может пробить самую прочную стену, сорвать крышу…

Он замолчал, и я понял: Кравцов чего-то недоговаривает.

— Да, забавные они, мои зверушки, — продолжал сн нарочито веселым голосом. — И знаете, что они собой представляют? Когда-то считали, что шаровая молния — вихрь ионизированного воздуха. Ерунда! По-настоящему в этих милых созданиях начали разбираться совсем недавно. Молния состоит из газовой плазмы, смеси атомных ядер газа и сорванных с них электронов. Природные молнии неустойчивы, а эти… Мы подобрали такой состав исходного газа и так уплотнили молнию, что она стала намного живучей. Энергия расходуется только на излучение.

Я понимал, что Кравцов нарочно затеял этот разговор. Он хотел отвлечь меня. Я спросил, почему молнии не распадаются.

— Магнитное поле, — ответил Кравцов. — В физике это называется пинч-эффектом, или эффектом сжатия. Сначала возникает электрическая дуга в виде столба, затем под влиянием собственного магнитного поля столб газовой плазмы сжимается и превращается в шар. Сжатая плазма разогревается, начинает светиться. Можно даже получить такое сжатие, при котором в плазме начнется ядерная реакция. Такие молнии мы пока только изучаем, но…

Он не закончил фразы. Сверху на брезент что-то упало. Я быстро вылез из пещеры и, когда глаза привыкли к полумраку, увидел, что это была наша надувная шлюпка, — ее выбросило на островок волной. С трудом мне удалось втащить шлюпку под брезент и прижать ее края большими камнями.