Константин Ситников - Деревня Зомби

О чем они могли говорить? Если о нас с доктором, то почему этот русский заплатил малайцу? Уж не за наши ли головы? Признаться, мне это очень не понравилось.

Надо было предупредить обо всем доктора.

Пообещав Анне скоро вернуться, я торопливо выскользнул из большого дома, закрыл ворота щеколдой и поспешил обратно в деревню.

7. Посредник

Из хижины доносился чей-то незнакомый голос, тонкий и быстрый.

Мужчина с короткой кучерявой бородкой на круглом коричневом лице сидел на корточках посередине хижины. На нем были европейские шорты и традиционная яркая рубаха с широкими рукавами, баджу.

При моем виде он вскочил и залопотал на ломанном английском, обращаясь ко мне:

- Посредник объяснять большой человек нельзя-нельзя смотреть поляна старый дукун. Почему большой человек не понимать такая вещь?

- Ерунда, ерунда, милейший, - добродушно трубил доктор, - я предлагаю тебе сто долларов. Ты ведешь нас на эту несчастную поляну и договариваешься с дукунами о зомбификации. Мы получаем зомби, ты получаешь еще сто долларов. Это уже двести. Ты понимаешь: двести. Вот чудак! Доктор решил прибегнуть к моей поддержке: - Джекииль, объясните ему, что живые деньги идут ему в руки, а он отказывается от них из одного своего ослиного упрямства.

- Боюсь, док, он не поймет, что такое ослиное упрямство.

Посредник снова уселся на корточки и укоризненно сказал:

- Поляна старый дукун - священный поляна. Белый не может видеть.

Дукун заколдовать белый, которой видеть. Дукун сделать посредник зомби. Зачем зомби белый деньги?

- Ну, что ты будешь делать! - в сердцах сказал доктор. - Я уже целый час бьюсь с этим малым, а толку никакого.

Он поднялся с циновки, и сразу в хижине стало тесно - все же он был ненормально огромен.

Посредник заволновался:

- Почему большой человек вставать? Разве мы кончить? Давай говорить-говорить.

- Говорить-говорить, - передразнил его доктор. - Тебе только говорить, а дело стоит. Или ты ведешь нас на поляну старых дукунов и получаешь свои деньги, или мы ищем другого посредника.

Посредник осклабился, показав свои мелкие желтые, как кукурузные зерна, зубы.

- Большой человек шутить. Другой посредник нет.

Доктор только безнадежно махнул рукой.

Целый час посредник просидел без движения, только улыбался.

Через час он сказал:

- Посредник согласен. Большой человек давать деньги. Идти завтра утром.

- Вот это другое дело! - обрадовался доктор.

Посредник вскочил на ноги и, взявши деньги, без дальнейших разговоров исчез. Как только его яркое баджу мелькнуло в щелях бамбуковой хижины, я рассказал доктору о своем маленьком приключении. Разумеется, я опустил излишние подробности. Утаил я и то, что обнаружил эти рисовые плантации еще вчера. Я представил это в таком виде: прогуливаясь сегодня вдоль реки, я случайно наткнулся на рисовые плантации и увидел работавших там под наблюдением надсмотрщиков чернокожих.

- Как вы думаете, док, это были зомби? - спросил я.

- Скорее всего. Но теперь они меня мало интересуют. Завтра у нас будет свой собственный экземпляр.

Тогда я рассказал ему о белой женщине. Это его больше заинтересовало. А когда я рассказал о "джипе" и мяснике, он даже вскочил от волнения.

- Так, значит, этот русский тоже здесь, - пробормотал он. - Ну что ж, отлично, потягаемся. С этим, - он постучал себя по голове, - и с этим, он указал на потрепанную тетрадь, - я обставлю его в два счета.

Моей обеспокоенности по поводу мясника он не придал никакого значения. Ну, коли уж доктор об этом не беспокоится, то и мне не след, решил я и отправился пить пиво. Несмотря на то, что иногда доктор доводил меня до белого каления, я доверял ему как Господу Богу. Если не больше.

8. Доктор - зомби!

Проводник заявился на рассвете, когда в чистом холодном воздухе далеко разносилась барабанная дробь с рисовых плантаций. Он весело скалил кукурузные зубы, махал руками и тараторил без умолку. Из его болтовни я понял, что ему удалось уговорить старых шаманов и они согласились сделать для доктора зомби (он сказал: "дукун делать большой человек зомби, если большой человек так хотеть"), но они запросили двойную плату. Доктор начал спорить, и они сошлись на трех сотнях.

Мы вышли за деревню и углубились в джунгли. Солнце уже поднялось над деревьями, и начало припекать.

Впереди ходко шагал посредник. За ним ломился доктор в громадных бутсах. Следом тащился я, проклиная все на свете: посредника, шаманов, доктора и его затею. С меня текло в три ручья, к тому же я вывихнул лодыжку и сильно хромал. Мы продирались через джунгли, лианы цеплялись за одежду, путались под ногами, болтались перед самым лицом.