Владимир Карпенко - Тайна одной находки

На совете у костра сообща решили, что астрономы будут продолжать поиски в окрестных стойбищах скотоводов и селениях оседлых земледельцев. Наши же партии двинутся по своим маршрутам и вновь примутся за свою основную работу, не упуская по возможности ни одного кочевья. — Будем искать иголку в стоге сена, — сказал в заключение Чжэн Фу. — Я убежден, что наш метеорит находится где-то здесь. — Он обвел руками весь горизонт. — Все данные говорят о том, что цилиндр был увезен Джонсоном. Если мы не нашли цилиндра при самых тщательных поисках под песком и щебенкой, значит он был унесен обитателями нагорья. Будем искать. Не справимся сами — запросим подкрепления. А найти надо во что бы то ни стало!

…Утром мы распрощались, Чжэн Фу и Тин Ли отправлялись с одним из вездеходов к ближайшему стойбищу, которое мы встретили километрах в семидесяти отсюда к юго-востоку. Расходились и наши пути с Алексеем. Он со своей партией должен был идти на юго-запад и дальше к подножиям хребта Кайлас. Мой маршрут вел на запад. В конце лета мы предполагали сойтись в Гартоке близ западной китайской границы. На этом завершалась наша работа в Тибете, и осенью мы должны были возвратиться в Советский Союз.

…На этом я заканчиваю свои записи. Пусть Алексей доводит до конца эту удивительную историю.

Через шесть недель после разделения нашей группы я со своей партией продвигался в юго-западном направлении. Почти ни на минуту не оставляла меня засевшая гвоздем в голове мысль о таинственном снаряде и его исчезновении с места аварии самолета. Я не пропускал ни одного стойбища, ни одного селения, не расспросив людей об обломках. Я уже начал объясняться по-тибетски и все реже прибегал к помощи Ли Сяо.

Тибетцы выслушивали меня с удивлением, иной раз со страхом, а чаще всего совершенно не понимали, чего же хочет от них загорелый, небритый человек в вылинявшей стеганке и пылезащитных очках. Коротковолновая походная рация не сообщала ничего утешительного ни от

Васи, ни от астрономов. Не говоря о снаряде, даже обломки самолета исчезли бесследно. Куда же занесло наш снаряд? В глубь нагорья? В долину Цзанпо? На пастбища предгорья Кайласа? Кто знает о путях кочевников, бродящих по широким танам, по долинам бессточных рек.

Меня угнетало сознание того, что мы опоздали на какой-нибудь месяц-полтора, не успев опередить проходивших ранней весной кочевников, что мы не обшарили места аварии еще в прошлом году. Какая досада — ведь мы буквально выпустили цилиндр из рук! И теперь приходилось расплачиваться за нашу неосмотрительность, разыскивая пропажу самым первобытным способом — колесить по горам и равнинам, расспрашивая людей.

В конце июня я со своей партией, разведав крупные залежи меди и свинца на одной из параллельных Ган-дис-ри гряд, вышел к горячим источникам близ озера Нгангларинг-цо. Здесь, в окружении пурпурных и чайно-желтых туфов и сланцев, через каждые полчаса взметались на высоту четырехэтажного дома воды гейзера и яркой радугой горели в лучах предзакатного солнца облака пара и брызг.

Вот в этом живописном местечке с видом на ультрамариновую синеву озера и голубоватые дали равнин перед самым вечером к нам подъехал на низкорослом тибетском коньке всадник, типичный скотовод в плаще и войлочной шляпе. Нашу партию нередко посещали скотоводы стойбищ, встречающихся нам на пути, и меня не удивил приезд незнакомца. Бушевал неотделимый от нагорья осатанелый ветер, и я пристроился со своим помощником Хун Лином в затишке у скалы. За шумом ручья и всплеском гейзера я не расслышал, о чем спрашивал всадник наших рабочих. И только, когда он в сопровождении Ли Сяо подъехал ко мне, я взглянул на него и ахнул: в руках он держал обломок пропеллера.

— Ты ищешь куски «железной птицы»? — спросил он.

— Да, — едва скрывая охватившее меня волнение, ответил я,

— Вот они. Я нашел их там…

Он протянул мне обломок и показал плетью куда-то на юг.

— Откуда ты знаешь, что мы ищем? — пока я подбирал вылетевшие из головы тибетские слова, спросил за меня Ли Сяо.

Тибетец причмокнул и улыбнулся:

— Об этом знают люди от Нгангларинг-цо до Кунгшерьи.

Ах, вот оно что! Значит, слухи о людях, ищущих по нагорью обломки самолета, точно с ветром успели разлететься во все стороны на десятки километров — от стойбища к стойбищу. Да, в пяти километрах от нашего лагеря, на утоптанной за сотни лет копытами яков и верблюдов караванной тропе от Лхасы до Священных озер нашел тибетец эти обломки.