Алекс Ривендж - Контакт

Рипли зажмурилась, и перед ее глазами возникло новое видение.

Ньют.

Не та девочка, шепчущая ей взрослые советы и объясняющая, что Кейси не видит снов, потому что она — кукла, не мертвая Ньют с замершим навсегда, заострившимся личиком — та Ребекка, которую она увидела впервые: настороженный и озлобленный зверек, вцепившийся ей в руку зубами. Рипли машинально посмотрела на свою руку — хотя боль от укуса проснулась в ней, никакого следа на этом месте не осталось.

Дикая Ньют… Какой бы она стала еще через месяц? А через год? В кого бы превратилась она, если бы ее не нашли? Умерла бы, когда кончились продукты — или тоже стала бы охотиться на своих врагов, чтобы отделить от трубок с кислотой их мясо и сожрать его?

«Нет, зачем я, о чем…» — пробовала отогнать картину Рипли — и не могла. Дикая Ньют росла на глазах, превращалась в девушку — хорошо сложенную, сильную, но со звериным блеском в лишенных разума глазах.

— Ньют! — закричала Рипли, закрывая лицо руками. — Ньют! Не надо!

— Шеди, ей снова плохо!

— Меня это не волнует, Сэд. Она — жестокое и бездушное создание!

— Но она кого-то зовет… Наверное, настоящего ребенка…

— Я ничего не хочу знать…

«Я тоже», — бессильно подумала Рипли, погружаясь во включившееся жужжащее беспамятство.

Через день Рипли убедилась, что с ней больше не разговаривают. Ее кормили, даже ставили теплую ванну, но уже не помогали сесть и лишь перед сном включали свой аппарат. Меньше всего Рипли хотелось оставаться сейчас со своими мыслями наедине — но выбора ей не предоставляли. Не совпадали ли в их языке понятия «бездушный» и «неодушевленный»?

Вскоре Рипли поймала себя на том, что очень ждет, когда с ней заговорят; потом она пробовала сама начать разговор — но безуспешно. Лишь дня через три, обращаясь к ней, но глядя мимо нее, Шеди бросила с неприкрытым упреком:

— Скейлси заболела. Некотоые дети умирают от тоски.

— Шеди, где она? — нервно спросила Рипли.

— Зачем мне говорить об этом с тобой? — Шеди отвернулась и заковыляла прочь.

— Постой! — спрыгнула с кровати Рипли. — Ты хочешь сказать, что Скейлси заболела из-за меня?

— А то из-за кого же? — нехотя отозвалась Шеди.

— Но, Шеди… она же просто меня не знает…

— Она любит тебя, а ты ее оттолкнула. Все, разговор окончен.

Рипли прикусила губу. Такого резкого отказа она не ожидала. И все же в словах Шеди была доля правды. Стоило Рипли на секунду задуматься о судьбе маленького чудовища, как она почувствовала жалость.

В самом деле, малышка ведь не виновата…

Недолго думая, Рипли подошла к двери и впервые сама взялась за рычажок замка. Сразу же замигала лампочка, возвещая о ее попытке, но дверь открылась. За ней зеленел овальный коридор с неравномерными светящимися пятнами плоских ламп.

— Шеди! — позвала Рипли, осторожно ступая на пол коридора — почему-то он пружинил.

Вместо Шеди навстречу ей выскочила Сэд.

— Что ты делаешь — тебе запрещено выходить!

— Неважно, — решительно возразила Рипли. — Я должна видеть Скейлси.

— Ты? — оба рта Сэд приоткрылись от удивления.

— Ей плохо, да? Если она действительно нуждается во мне, ты меня отведешь сейчас к ней. Ясно?

— Да, но… — Сэд попятилась.

— Никаких «но». Я сказала — ты меня сейчас к ней проводишь.

«До чего странное существо, — поразилась Сэд, — то она отталкивает ребенка, как какую-то гадость, то готова броситься на меня, чтобы его увидеть… ничего не понимаю».

— Ну хорошо, — после недолгого колебания согласилась Сэд.

— Так, и объясни мне, что я должна с ней делать.

— То есть?

— Как за ней ухаживать, как ласкать, и все такое прочее.

— Ты что, хочешь сказать, что не умеешь делать это сама?

— Если тебе так проще — считай, что не умею. — Рипли не была склонна вдаваться в подробности и вообще долго разглагольствовать на эту тему. Собственный порыв уже казался ей нелепым — зачем она решила ввязаться в это дело?

«Неважно. Оно — ребенок. Ему плохо. Я могу помочь — вот о чем надо думать».

… Скейлси лежала в мягком гнездышке, как показалось Рипли, сделанном из травы, и тихо поскуливала. Маленькие глазки тускло смотрели в одну точку, чешуя поблекла. При виде маленького несчастного существа Рипли отбросила все свои сомнения.

— Ну что же, дурочка? — ласково спросила она, трогая гладкую жесткую головку.

— Мама… — всхлипнула Скейлси и вдруг прижалась к Рипли всем телом, повторяя все то же короткое слово — «мама».