Сергей Барсов - Продавец льда

- Чтоб вас разорвало... - пробормотал он, разворачивая парус так, чтобы Ледяная звезда пришлась на середину амбразуры, и прикидывая, какого черта здесь собралось столько этой нечисти.

Буер сразу поймал ветер и понесся, набирая скорость, по стеклянно-гладкому полю. Минут через двадцать, когда мимо промелькнула первая вешка, Оскар заметил, что кто-то проходил здесь совсем недавно: царапины на льду еще не затянулись. Может, Браконьер на промысел отправился? Но размышлять об этом было некогда - зеленые вешки мелькали теперь одна за другой по обе стороны. Миновав красные вешки, Оскар стряхнул "кастет" с правой руки, а левой до упора дернул на себя рычаг с рубчатой оранжевой рукояткой, и парус раскололся вдоль, распался на два длинных крыла. Рычаг назад - и на самом краю Старой Трещины тяжело грохнула глыба балласта, а полегчавший буер уже летел над пропастью, и Оскар с обычной неодолимой дрожью во всем теле считал мгновения полета. Он облегченно перевел дух, когда лезвия полозьев ударились о лед на другом краю расщелины, но через секунду корпус сотряс еще один удар, левое крыло отлетело к чертям, и искалеченный буер закрутился в бешеном вальсе, лишь чудом не ухнув в пропасть, а Оскара вышвырнуло из расколовшейся кабины следом за фонарем-обтекателем.

"Что?! Я же всегда здесь прыгал!" - только и успел подумать он перед ударом о лед.

Очнувшись, Оскар услышал энергичную ругань со столичным акцентом. С трудом он поднялся на ноги и попытался помотать головой.

- Слава Богу, - донеслось сзади. - А я думал, так и сдохну, не дождусь, пока ты очнешься.

Оскар обернулся. В луже заледенелой крови лежал Сова Таклтон и корчил зверские рожи. Рядом валялась кривая сабля, тоже вся в крови.

- Здорово, Сова, - пробормотал Оскар. - Хорошее местечко ты выбрал для харакири.

- Тебе все шуточки... - Сова говорил тише, чем ругался. - А я сейчас подохну.

- Раньше надо было подыхать, - сказал Оскар. - Теперь я тебя вытащу.

- На себя посмотри, - так же тихо посоветовал Таклтон.

- Успею еще. - Оскар опустился на колени рядом с раненым. - Что у тебя?

- Заливал балласт, пингвины налетели... пока отбился, они у меня фунтов пять живого мяса выдрали. Ну, и я троих положил... вон, валяются.

И верно: чуть вдалеке примерзли кровью ко льду три мохнатые кучи. Оскар плюнул в их сторону, как велел обычай, достал из аптечки на поясе вечный шприц с обезболивающим, поискал на Таклтоне живое место и прямо сквозь костюм воткнул иглу в тело. Потом достал пакет с "минуткой" и начал бинтовать сверху вниз.

Таклтон был крепким мужиком, и обычной дозы было мало, чтобы сразу нокаутировать его.

- Спасибо, Оскар, но я, наверное, все равно подохну. Прости...

это о мою балластину ты расшибся. Я когда отбивался, задел рычаг, ну, она и поползла. А буер снесло прямо в трещину.

- Ладно, сочтемся. Полежи, а я пока соберу шлюпку.

- Нет... постой... послушай, пока я не свалился... Вот здесь...

- Сова коснулся поясной сумки. - Завещание... Отдай дочери.

- Какой еще дочери?

- Она в городе живет. Найдешь... Отдай ей...

- Сам отдашь.

- Возьми! - Таклтон угрожающе потянулся к сабле.

- Ладно-ладно, а то еще зарубишь, как пингвина.

Оскар снял с раненого сумку и прицепил себе на пояс.

- Там... - Сова показал на сумку. - Футляр маленький... для тебя. Там кроки... как найти библиотеку... их библиотеку...

- Ну, это ты бредишь.

- Клянусь Богом, я в своем уме! Если сдохну - он твой. Только ты все равно меня вывези... не оставляй совам. Да... и отдай завещание... и спустись в могилу, чтобы все видели. И помоги Сибил...

Он заснул. Оскар разогнулся и осмотрел себя самого. Ничего утешительного: костюм сбоку разодран, рана в полдюйма шириной - наверное, разорвал о фиксатор обтекателя. Энергобрикет, слава Богу, был цел, а вот отопительные контуры костюма пообрывались, и медная проволока свисала из дыры. Возиться с отоплением было некогда, он скрутил наугад несколько проволок и заклеил поверх куском "минутки".

Потом ощупал шлем. Фейсгард свезло набок, трубчатый гребень и вовсе снесло, но голова была цела. Оскар ободрал с ног измятые наколенники и поковылял к буеру.

То, что ни о каком ремонте не стоит и мечтать, стало ясно с первого взгляда. Оскар включил радиомаяк буера, достал с заднего сиденья игломет, подключил его к энергобрикету и положил на живот, на карабины.

Первый приступ слабости он ощутил, едва начав собирать шлюпку крошечный буер из легких труб и с паршивыми коньками. Дело было плевое, и если бы не рана, Оскар справился бы за несколько минут, а тут еще засигналил энергобрикет на поясе Таклтона, и пришлось заменить его тем, который питал фару. Потом Оскар взял Сову за воротник и потянул за собой. Тут слабость накатила всерьез, и ему пришлось сесть прямо на лед.