Сергей Барсов - Продавец льда

Замигала красная лампочка на люке термокамеры. Оскар посмотрел на огонек сквозь льдинку и поставил ее на стеллаж с призами.

- Этак и сам коллекционером сделаюсь.

Видеофон разразился двойным писком. Оскар нажал кнопку "Ждите", но без результата - аппарат продолжал пищать.

"Официальный вызов... странно", - подумал он, включая экран.

- Здравствуйте, Пербрайт, - заторопился шериф. - Я не оторву вас надолго. Мариус мне все рассказал, и я должен узнать у вас, намерены ли вы претендовать на имущество покойного Карвальяла по прозвищу "Браконьер"?

- Зачем?

- В виде компенсации за повреждение вашего участка.

- Ни в коем случае. Как всякому честному человеку, мне вполне достаточно, что его забрали черти.

- Еще вопрос: вы знаете кого-нибудь, кто мог бы претендовать на его наследство?

- Бог миловал...

Шериф хохотнул, но тут же снова стал серьезен.

- Я очень вас прошу, Пербрайт: не говорите ничего моей жене.

- А вы сперва меня с нею познакомьте.

Шериф снова улыбнулся.

- Спасибо, Оскар. Вам придется зайти в мой офис, подписать отказ от претензий.

- Договорились. - Оскар подождал, пока шериф попрощается, и выключил связь.

Он вернулся к термокамере, нажал педаль стока и чуть погодя открыл люк. Словно живая, женщина сидела на корточках, рядом валялась мокрая книга. Как живую, Оскар взял ее на руки, ощутил податливость оттаявшего, даже теплого еще от воды тела и выругался про себя: "Черт бы взял все на свете! Я же забыл ввести ей стабилизин. Вот позор-то! Придется колоть двойную, а то и тройную дозу. Впрочем, на такую красавицу стабилизина не жалко".

Поразмыслив, он решил увеличить дозу в пять раз. Такого никто еще не делал, но вреда от этого быть не могло.

Снова запищал видеофон. Оскар отнес женщину на широкий препарационный стол и подошел к аппарату.

Вызывал Биди.

- Вернулся уже? - начал он, не здороваясь. - Слушай, у меня к тебе деловой вопрос. Через день-другой имущество Браконьера пойдет с торгов, у него есть что-нибудь путное для моей галереи?

- Хоть бы один человек не говорил мне сегодня о Браконьере! - начал стервенеть Оскар. - Не знаю и знать не хочу. Спроси у шерифа.

- Нельзя. Я официальное лицо, и он тоже, а у него скоро выборы.

Не бесись. Я знаю, ты терпеть не мог Браконьера, и, наверное, было за что. Но ведь ему не позавидуешь, правда?

- Правда, - проворчал Оскар.

- Кстати, Свечку и местность на три мили вокруг нее я объявил с нынешнего дня запретной зоной.

- А зачем? Умные люди и так туда не сунутся.

- Губернатор должен заботиться и о дураках. Ну, ладно... Привез что-нибудь?

- Посмотри. - Оскар снял камеру, обошел с нею стол и снова установил ее на видеофон. - Какова?

- Хороша! Представляешь такую в ледовом балете?

- Для балета она, пожалуй, тяжеловата.

- Все зависит от партнера. Во сколько ты ценишь эту красотку?

- Я женщинами не торгую, - ответил Оскар и, чтобы сменить тему, показал книгу: - А сколько ты дашь за это?

Наверное, никто еще не видел барона Ива д'Илэри, губернатора Ириса, в таком состоянии. Вытаращив глаза, он хватал ртом воздух и молча тыкал пальцем в экран. Оскар ждал, наслаждаясь произведенным эффектом.

- А если их будет много? - подлил он масла в огонь.

Биди махнул на него рукой, налил полстакана аквавита, выпил и наконец произнес:

- Предупреждать надо. Так ведь недолго и угробить старого друга.

- Хорошо, учту на будущее.

- Что у тебя еще за пазухой?

- Пока ничего.

- Да, не напрасно ты погнался за Браконьером...

- Слушай, губернатор, если ты еще хоть раз помянешь эту сволочь, мы поссоримся всерьез!

- Ладно, молчу, - улыбнулся Биди. - Сейчас с тобой ссориться невыгодно. До встречи.

- До встречи.

- Кстати, на будущей неделе Аттвуд дает прием и хотел бы тебя видеть.

- Где дает? В своем модуле?

- Нет, конечно. - Биди рассмеялся. - У меня. Приходи пораньше и захвати с собой книгу. Договорились?

- Договорились.

По пути к столу Оскар вильнул в сторону, достал "минутку" для себя и стабилизин для Снежной Королевы, как он решил ее назвать за неимением другого имени. Для верности он ввел все пять доз в крупные сосуды и несколько раз нажал справа на грудную клетку, где у аборигенов было сердце, чтобы состав разнесло по всему телу. Чтобы не терять времени, Оскар решил хорошенько рассмотреть книгу, пока стабилизин делает свое дело.

Корешок у нее располагался сверху, как у старинного блокнота, а листы были из какого-то пластика и не смачивались водой. Буквы, похожие на иероглифы, принадлежали кисти истинного каллиграфа, в контур каждой были вписаны еще несколько, и от этого каждая страница напоминала радужный ковер. Иллюстраций Оскар насчитал полторы дюжины, и во всех случаях пейзажи, на фоне которых резвились персонажи, были залиты ярким солнцем. Лишь на двух дело происходило ночью, но Полумаски на небе не было.