Василий Бережной: Сенсация на Марсе (сборник)

— Понимаю вас, доктор. Я отрываю вас от дела. Желаю успеха.

Когда Жак Жаннель вышел, врач закурил и подошел к раскрытому окну. Смотрел в окно и ничего не видел — думал. То, что его метод лечения оказался эффективным, радовало, но и вместе с тем ставило вопросы, на которые не было ответа. Эффективность метода просто-напросто превосходна. Против всяких ожиданий организм пациента великолепно реагирует на воздействие терапевтических факторов. Болтовня сержанта охраны о биороботе конечно же чепуха, но нельзя не признать, что пациент — человек необыкновенный. Его организм чем-то отличается от нормального среднечеловеческого. То ли повышенным иммунитетом, то ли более эффективной нервной системой.

Выкурив сигарету, врач подошел к столу, достал из ящика историю болезни уникального пациента и принялся вычерчивать диаграммы жизнедеятельности отдельных его органов и систем. Картина вырисовывалась самая оптимальная. Особенно обнадеживающей оказалась последняя электроэнцефалограмма: электрическая активность мозга достигла нормальных показателей, и самое главное — у пациента появились сновидения!

Внимательно просмотрев все материалы, врач снял трубку и набрал номер. На другом конце провода, за пятьсот километров от оазиса, отозвался мелодичный женский голос.

— Пожалуйста, доктора Альдегадо, — сказал врач и представился. После короткой паузы послышался знакомый баритон, и врач базы сообщил: — У нас необыкновенный пациент. Вследствие аварии потеря речи. Да, я полагаю, амнестическая афазия. Убедительно просим вас помочь. Благодарю. До встречи.

Затем он позвонил по внутреннему телефону:

— В два ночи прилетит доктор Альдегадо. Да, светило, гипноз. Машину, люкс в «Паласе». Адье.

Сержант охраны был разочарован, увидев знаменитого гипнотизера. Думал, что это человек с черной как смоль блестящей шевелюрой, с демоническим взглядом черных глаз, а оказалось — тощий, плюгавый, лысоватый интеллигенток с маленькими серыми глазками. О его славе свидетельствовала только та почтительность, с которой сопровождал его врач базы.

Доктор Альдегадо шел, семеня, по синтетическому ковру, белый халат его застегнут был молнией до подбородка, накрахмаленный колпак аккуратно натянут до ушей. Он о чем-то спрашивал врача и, получив ответ, кивал головой. У двери палаты, где лежал экстраординарный пациент, они на мгновенье задержались, затем врач базы повернул никелированную ручку и пропустил гипнотизера вперед.

Вскоре вернулся в свой кабинет и в ответ на безмолвный вопрос сержанта сказал:

— Если доктор Альдегадо вернет ему память, тогда все пойдет хорошо. Пациент сам расскажет, кто он и откуда.

— Хо-хо! Вряд ли он так запрограммирован, чтобы сразу расколоться, — хитро усмехнулся сержант. — Сейчас нам надо быть особенно бдительными.

— А-а… вы все о том же…

— Конечно. Судя по всему, это действительно биоробот. Разве человек смог бы выдержать такой удар? Вы ведь сами видите, какой у него запас прочности. Да упав с такой высоты, даже и кошка не уцелела бы!

— Ничего не скажешь, организм на редкость сильный, но, дорогой мой, это все-таки человеческий организм. Возможно, он спортсмен или йог, умеющий управлять собственными физиологическими функциями. Все это мы скоро узнаем. Но как бы то ни было, для нас главное — поставить его на ноги.

Сержант не спеша ходил взад и вперед по коридору.

Ковер заглушал его шаги, и казалось, ступает он не подкованными ботинками, а мягкими кошачьими лапами. Медсестра Анита (длинноногая козочка, как называл ее про себя сержант) несколько раз пробежала мимо, но не обратила на него ни малейшего внимания, словно он был невидимкой.

Наконец из палаты вышел доктор Альдегадо и направился в кабинет главного врача. Анита осталась возле пациента. Сержанту очень хотелось узнать, как прошел сеанс гипноза, но войти в палату и тем паче — в кабинет врача он не решался. Долгим взглядом проводил гипнотизера. Был уверен, что загипнотизировать пациента не удалось. Смешно! Разве можно гипнотизировать робота!

— Ничего не получается, коллега, — сказал доктор Альдегадо, возвратившись в кабинет. — Ни малейшего контакта установить не удалось. Этот человек, по всей видимости, не знает ни одного слова ни по-французски, ни по-английски, ни по-немецки и ни из какого-нибудь славянского языка. Вообще ни единого европейского слова! А говорит на каком-то совершенно незнакомом языке, может быть, на древне-ацтекском.