Анатолий Галкин - Искатель. 2014. Выпуск №1

Муромцев открыл замок, распахнул дверь и мгновенно принял боксерскую стойку, раскачиваясь и играя полным комплектом мышц.

На пороге стояли два чемодана, а между ними тоненькая девушка с огромными испуганными глазами. От страха она даже вскрикнула, но легко и почти беззвучно.

За две секунды противостояния Павел окончательно проснулся и понял, что дико испугал это нежное создание, этого ангелочка с двумя чемоданами. Он юркнул за дверь спальни и оттуда начал знакомиться с гостьей, натягивая брюки и все остальное.

К моменту совместного завтрака Паша понял, что девицу зовут Надежда, что она приехала из Пскова и хочет поступать в институт.

— Мне кажется, Павел, что вы меня не помните?

— Вспоминаю, Надя, но очень смутно. Как из кино: здесь помню, а вот тут абсолютный мрак. Я просто еще не проснулся. Вы мне подскажите, и я сразу все соображу.

Муромцев шутил, и обычно все девушки его шутки понимали. Они сразу хихикали и начинали строить глазки. А Надежда замерла и даже не улыбнулась.

Паша в этот момент наливал кофе. Он наклонился и заглянул в лицо девушке. Ее огромные глаза были полны слез. Вот тебе и Юрьев день! Что называется, нескладно пошутил.

— Ты почему это так, Надежда? Ты зря расстроилась. Со мной это бывает. У меня сила есть, а память слабенькая.

— Мне мама говорила, что вы меня забыли, а я ей не верила. Вы не беспокойтесь. Сейчас я кофе допью и поеду назад. Думала в Москве в институт поступать, но зачем мне это надо, если вы меня не помните.

— Да все я помню! Ты только скажи, где мы с тобой познакомились?

— Как где? В самом Пскове. У нас свой дом на окраине города. Пять лет назад вы приезжали и жили у нас целую неделю.

— Все вспомнил, Надюша! Так мы с тобой родственники?

— Дальние родственники. Так, десятая вода на киселе. Мама считала, что если вы мой брат, то всего лишь пятиюрод-ный. А это не считается. Таким родственникам вполне разрешается жениться.

— Не понял, Надежда! Это в каком смысле — жениться?

— В прямом. Только я зря это сразу сказала. Вы подумаете, что я вам навязываюсь, а это совсем не так. А вы хоть помните, как мы три вечера в парке гуляли?

— Конечно, помню! Такое не забывается. Мы с тобой на берегу реки сидели и на закат смотрели. Верно?

— Верно. Мы еще обнимались, и я сказала, что мне недавно восемнадцать исполнилось. А тогда вы стали меня целовать. А я вас обманула. Мне тогда всего шестнадцать было.

— Надежда, это плохо, когда молодые девушки обманывают.

— Плохо. Но я тогда сразу решила, что вы мой единственный. Раз и навсегда! А когда вы уехали, я все пять лет вас ждала. И я за это время ни с кем, ничего, ни чуть-чуть. Даже в щечку.

— Ну, ты, Надежда, огорошила! У нас с тобой прямо мыльная опера получается. И что же теперь делать?

— А ничего. Вот поживу у вас месяц или чуть побольше. Буду поступать. Если провалюсь в институт, то сразу вернусь к себе в Псков.

— А если вдруг поступишь, у меня жить останешься?

Маслов не ошибся, нанимая частных детективов. За три дня до крайнего срока они представили полный отчет об объекте.

Вымогателем оказался военный пенсионер Ларченко. Звали его Андрей Юрьевич. Он был одиноким и жил в частном доме в поселке Дубки. По званию он всего лишь майор, а по возрасту ему пятьдесят пять лет.

Кроме установочных данных сыщики представили распечатку разговоров объекта по сотовому телефону и видеозапись, сделанную внутри хаты.

По всей информации получалось, что все не так плохо. Вероятно, этот Ларченко одиночка. Допустим, работал когда-то майор в архиве ФСБ, выкрал там старое дело осведомителя «Барса» и теперь шантажирует уважаемого человека.

Не так сложно справиться с этим вымогателем, но нельзя никого привлекать. Действовать придется самому.

По сводкам сыщиков выходило, что Ларченко ежедневно с четырех до семи пьет пиво в забегаловке у пансионата «Дубки».

Маслов поставил себе простую задачу — двадцатого мая в «пивное» время скрытно проникнуть в избу «оборотня» и конфисковать документы. Тем более что долго искать компромат не пришлось бы. Видеосъемка в доме майора показала, как он прячет чемодан под половыми досками.

Все складывалось очень удачно. Ларченко жил на самом краю поселка. Пройти к нему можно было со стороны огородов, не привлекая внимания.

Антон Петрович бросил машину в роще на берегу ручья. До дома вымогателя было сто пятьдесят метров. Надо только спуститься вниз, пройти по самодельным мосткам, подняться вдоль картофельных гряд и проскочить через старый сад.