Анатолий Галкин - Искатель. 2014. Выпуск №1

Тимур Аркадьевич стоял на крыльце с секундомером и фиксировал результаты:

— Молодцы, товарищи офицеры! По времени все уложились в норматив. А теперь мы посмотрим содержимое ваших «тревожных чемоданов».

Это был очень веселый аттракцион. Список необходимых вещей содержал двадцать четыре пункта. Его составляли еще в стародавние послевоенные времена. Тут значилась экзотика типа портянок и зубного порошка. Никто не знал, зачем все это сыщику. Но все знали, что приказы и инструкции надо не обсуждать, а исполнять.

Получалось это не у всех!

Въедливый Вершков каждую вещь сверял со списком:

— У вас, Хилькевич, почти порядок. Сразу видна женская рука. Но это не портянки, а шарфик в три обхвата. И он один, а ног у нас две. А у вас, Кузькин, шести пунктов не хватает. Ни консервов нет, ни офицерской линейки. А где у вас трусы?

Генерал был нормальным мужиком. Он и сам понимал, что эта проверка напоминает цирк. Но он улыбался и давал людям повеселиться. Тем более что в конце сбора по тревоге Тимур Аркадьевич решил всех порадовать:

— По результатам учения ставлю вам почти отлично. Пять, но с минусом. Теперь о самом главном.

Вершков встал, и моментально встали все остальные. Генерал увлек народ к окну и соорудил маленький хоровод. На самое видное место он поставил Ирину с Хилькевичем. Уже поэтому все поняли, о чем будет идти речь.

— Вся ваша бригада заслужила праздник. Но до меня дошли слухи, что наметился прямой и явный повод для торжества. Одним словом, я заказал наш пансионат «Дубки» на три дня. Двадцатого мая там отмечаем свадьбу, а потом гуляем по полной программе. Все расходы оплачивает контора. Кроме спиртного и обручальных колец. Считаю, что это премия всем вам. И, конечно, подарок нашим молодым. Нет возражений?

Удивительно, но возражений не было. Все были за банкет и отдых на природе.

Антон Петрович Маслов считал себя артистом. Не только ведущим на телевидении, не только актером и журналистом.

В слове «артист» ему представлялось что-то волшебное и благозвучное. Это как академик, фокусник или просто самородок. Артист — это всегда мастер высшей пробы.

До сих пор судьба улыбалась артисту Маслову. Но в последние дни у него появилась тревога. Он так надеялся, что его старые грехи утонут в бумажной пыли. Не получилось!

Это началось почти тридцать лет назад. Студента Антона Маслова менты взяли на продаже «травки». Сатрапы сработали честно, они не подсунули наркотик, не подложили и не подбросили. У Антоши действительно была с собой партия средних размеров.

В камере он сидел один.

Его долго не допрашивали, а к вечеру пришел молодой человек в аккуратном костюме с бордовым галстуком. Этот пижон был явно из другой конторы. Таких ребят в МВД не бывает.

По своим убеждениям Антон был либералом, демократом и вообще противником всех стукачей, начиная с Павлика Морозова. Поэтому «Бордовый галстук» долго старался, но никак не мог его завербовать.

Маслов держался больше часа. Он согласился только под страхом суда, пяти лет лагерей и последующей ссылки в Туруханск.

Антон собственноручно написал заявление о сотрудничестве, дал подписку о неразглашении и представил детальную анкету. Его моральные принципы сразу скукожились, и он быстро сочинил свое первое агентурное сообщение. На первый раз он заложил распространителей наркотиков.

А к ночи он уже был дома. И ни СИЗО, ни лагерей, ни избы в Туруханском крае.

Засыпая на свободе, Антон с чистой совестью радовался, что он не паршивый милицейский информатор, не «сексот», а уважаемый агент КГБ с псевдонимом «Барс».

Эта кличка очень нравилась Маслову. В ней слышались уверенная сила, красота и благородство.

В студенческие годы Барс встречался со своим куратором один раз в месяц. Около часа они трепались о разных разностях, а потом Антон писал сообщение, закладывая потихоньку друзей, подруг, преподавателей.

Все эти сообщения были мелочи. О взятках за экзамены, об анекдотах про Горбачева, о пачке непристойных фото, кочующих по общежитию. Было ясно, что за такие «антисоветские» проступки в тюрьму не посадят, но карьеру кому-то могут притормозить.

После учебы журналист Маслов попал в издательство крупной газеты. И одновременно перешел на связь к другому оперработнику, который был старше и опытнее прежнего.

Через два года новый куратор намекнул Антону, что пора ему становиться начальником отдела, поскольку к теперешнему шефу молодежной редакции есть какие-то вопросы.