Вячеслав Поляков-Прокопьев - Два титана

— Гари уже в воспитанниках колледжа два года и за это время зарекомендовал себя дисциплинированным, исполнительным воспитанником, в пререканиях со старшими уличен не был, за все обязательные предметы, были полученные высшие баллы.

— А то, что увлекается серьезными науками, конкретно физикой, так это еще лучше думающие и, образованные офицеры в армии США, тоже нужны! Гари писал каждую неделю, Маме Папе, через две, братьям через три, сестрам, по письму каждому отдельно — В них он описывал свою службу, про сослуживцев, про не простые отношения с командирами, но в целом письма получались, добрыми, тёплыми, каждый читал полученные письма в кругу семьи, когда после трудового дня, все собирались в большой каминной комнате.

— Сестры писали, что соскучились. Глупышки, на полном серьезе спрашивали, а нет ли у него друзей? С теми, что можно дружить, без опаски и переписываться, просили познакомить заочно. А почему бы собственно и нет, черт побери, из этой глупой затеи, может получиться сладкая история!

— Сестры они мне или нет. Должен же Я им помочь и потом живут они изолировано, где им искать женихов? По рукам (хоть и девичьим, но родным) ответ был прост: сестрички ждите, готовьте фотокарточки, все устроим, в лучшем виде, Окей!

— Братья, одолели юного военного вопросами: Как служба, не трудно? Да служба нормально, одним слово, хорошо! Они же сволочи, мне завидуют, думают тут сахар. Красивая плотно сидящая форма. Прогулки, девочки с Бродвея (это пословица) и все такое.

— Наивные глупцы им невдомек, что это чертовки трудно быть винтиком, причем винтиком самого высокого качества, без права на глупые ошибки, постоянно не высыпаться, безропотно вскакивать по тревоге, бежать, бежать, бежать, до изнеможения, до одури, и при этом петь, реп:

И подобное в течение двух, а то и трех часов! Нет, Я не! жалуюсь, мне это нравится. Хочется объяснить изнеженным сеновалом братикам, что армия это мощь, помноженная на пот, силу, выносливость, простых солдат плюс военная техника и умение ею управлять в совершенстве! Как они могут понять тонкости военной службы ни дня, ни служив.

— Маме и папе шли самые добрые и полные сыновней признательности письма, спрашивал и о здоровье и какой родители ожидают урожай, спрашивал, не трудно ли им без него. Подобные слова, тем более неписаные без фальши у Мамы вызывали слезы счастья, которые может понять только такая же Мама!

— Начальство всячески поощряло стремление курсантов к точным наукам (не забудем этот набор курсантов в единственном роде, эксперимент) кроме очень серьезной библиотеки, дополнительно организовывали встречи с учеными, лекции по всему списку знаний современной науки.

— Особенно Гари нравились встречи с людьми из настоящего научного мира, тех, чьими усилиями двигалась наука! Он стремился всей душой стать на них, очень похожим. Больше всего ему нравились завершения лекций, в заключении можно задавать вопросы.

— То есть проявлять самостоятельность в мышлении, пробовать на зуб научную проблему и заострять тему в нужном только в его видении проблемы разрезе. В один из таких лекционных дней перед курсантами выступил человек совершенно неординарный, видающийся ученый, руководитель целого направления в современной физике Профессор Бертон Рихтер.

— Он являлся общепризнанным в научном сообществе лидером по проблемам изучения результатов экспериментов по ядерной физике. В то время квантовая физика только набирала обороты, с большим трудом пробивала себе дорогу в научном сообществе. К сожалению, иногда закостенелые устои в некоторых слоях людей науки встречались активные противления.

— Гари очень нравился предмет физика вообще, и мир атомов в частности, ему не терпелось скорее узнать, как устроено все вокруг, интересовало буквально самое банальное, например, почему одни материалы тверды, а другие наоборот мягки? И какие законы регулируют столь сложные структуры.

— Не говоря уже о строение ядра, о котором у Гари присутствовали самые начальные знания. Именно по этой причине, на лекциях он был максимально собран, внимателен. По своей уже выработанной традиции, задал несколько вопросов докладчику, господину профессору. Несколько раз, внимательно посмотрев на Гари, и ответив на вопросы, им заданные, к завершению лекции, попросил подойти к трибуне, на что услышал: бодрое, да, Сер!