Стивен Харпер - Империя Немых

— С тех пор как я написала это письмо, прошли уже месяцы, и брат Кенди повзрослел, ваше императорское величество, — ответила Ара. — Он, к тому же, легко заводит знакомства в преступном мире, а его талант ощущать чужое присутствие в мире Мечты просто уникален. И до сих пор он — единственный из Немых, кому удалось почувствовать присутствие этого ребенка. И не просто почувствовать, а определить его местонахождение с точностью до одной планеты. Более того, он сумел распознать, что этот ребенок обладает способностью проникать в сознание не-Немых.

— Что же, хорошо, — императрица кивнула. — Я хочу также, чтобы ты сообщала о вашей работе напрямую мне, а не высшим чинам из сообщества Детей Ирфан. Само существование этого ребенка должно оставаться тайной как можно дольше. Твой опыт и осмотрительность в подобных делах — вот что повлияло на мой выбор, вот почему я избрала тебя, и я надеюсь, что ты и впредь будешь достойна своего высокого звания.

Ара почтительно кивнула. Императрица встала и принялась ходить по возвышению. Все те, кто находился в зале, включая и Ару, тоже поспешили подняться со своих мест. Где-то в глубине сознания Ара начала понимать, что действие укола заканчивается. Вскоре ей предстоит вернуться в мир Мечты, а оттуда — в свое тело. Приличествует ли напомнить об этом императрице? Или Ара должна оставаться на месте до тех пор, пока ее сознание само не унесется назад в Мечту и в свое родное тело? От такой встряски ее пространственный баланс может нарушиться, и она окажется на многие дни прикованной к постели.

— Вот что меня волнует, матушка-наставница, — заговорила императрица. — Если верить утверждению брата Кенди, этот ребенок способен проникать в чужое сознание независимо от воли самого человека. Такому малышу вполне по силам разрушать империи, и наша Конфедерация не будет исключением. А что, если он проникнет в мое сознание? Или еще какого-нибудь правителя? Между Конфедерацией Независимости и нашими соседями очень хрупкое равновесие. Одной ошибки может быть достаточно, чтобы началась война.

— Если такое произойдет с вами, ваше императорское величество, это сразу станет заметно, ведь у малыша нет и не может быть ваших знаний и вашего опыта. Невозможно, однако…

— Мы долгое время считали, что Немой способен проникать только в сознание другого Немого, а прочее невозможно. Да и то если этот второй не против, — возразила императрица. — Кто может сказать, какими еще талантами обладает это дитя? А что, если им завладеют преступники? — Она помолчала. — Я долго размышляла, матушка-наставница, и пришла к выводу, что безопасность Конфедерации — вопрос более важный, чем… возможность изучать и исследовать эту новую форму Немоты.

— Простите, ваше императорское величество?

Императрица опустилась на подушки. Все в зале остались стоять. Царственный лик был непроницаем.

— Если ты увидишь, что этот ребенок представляет собой угрозу для Конфедерации Независимости, я хочу, чтобы он был уничтожен.

— Это невозможно! — воскликнула Ара. — То есть, я хочу сказать, что это…

— Знаю, матушка-наставница, — мягко сказала императрица. — Я все понимаю.

Ара напряглась.

— Ваше императорское величество, — начала она. — Со времен своего детства я не припомню, чтобы мне довелось хотя бы ударить другого человека. Как же смогу я…

— Да, это нелегко, — согласилась императрица. — Но, возможно, это окажется единственным выходом.

Ара, забыв про этикет, уже открыла рот для следующих возражений, но вдруг заметила, каким тяжелым взглядом смотрят на нее темные глаза императрицы. За этими глазами — пятьдесят миллиардов жизней. Один неверный шаг будет стоить многих тысяч этих жизней. Миллионы будут отданы в жертву войне, если кто-то сочтет необходимым ее начать. Ара прикусила язык. Одна жизнь — и эти миллионы. Императрица смотрела ей в глаза, и Ара не отводила взгляд. Последовала длинная пауза. Наконец Ара с трудом перевела дух.

— Слушаюсь, ваше императорское величество, — прошептала она.

— Благодарю тебя, матушка-наставница, — сказала императрица. В ее голосе слышалась усталость. — Я возложила на твои плечи тягостную ношу, и я приму на себя всю ответственность в случае гибели этого ребенка. Ты — всего лишь скальпель в руках хирурга.

— Слушаюсь, ваше императорское величество.

Императрица кивнула.

— Думаю, тебе пора возвращаться в свое собственное тело, матушка-наставница, — сказала она.