Роберт Сойер - Неандертальский параллакс

Понтер подхватил собственный стейк, всё ещё немного скворчащий, и откусил большой кусок, ощутив резкий привкус, характерный для мяса, которое никогда не замораживали. И как люди выживали до изобретения вакуумных шкафов?

Через короткое время Понтер заметил в окно, как неподалёку от дома совершил посадку автобус. Он приказал визору отключиться; они побросали перчатки для еды в акустический очиститель, Понтер потрепал Пабо по голове, и они с Адекором покинули дом, не закрывая дверей, чтобы Пабо могла входить и выходить, когда захочет. Они залезли в автобус, поздоровались с семью другими его пассажирами и отправились на работу, как в самый обычный день.

Понтер Боддет вырос в этой части света; про никелевую шахту он знал всю свою жизнь. Несмотря на это, он никогда не встречал никого, кто бы побывал в её глубинах — разработку шахты вели исключительно роботы. Однако когда у Класт диагностировали лейкемию, они с Понтером начали посещать собрания больных раком, чтобы поддерживать и помогать друг другу и делиться информацией. Встречи проходили в здании кобалант , которое, разумеется, по вечерам пустовало.

Понтер ожидал, что в группе будут те, кто заболел из-за работы в шахте. В конце концов, спускаясь глубоко в толщу скал, ты подвергаешься воздействию повышенной радиации.

Однако никого, кто спускался в шахту, в группе не оказалось. Понтер стал расспрашивать людей и выяснил, что это была очень необычная никелевая шахта — уровень фоновой радиации окружающих её древних гранитов был чрезвычайно низок.

И вследствие этого у него возникла идея. Он был физиком и работал с Адекором Халдом над постройкой квантового компьютера. Но квантовые регистры чрезвычайно чувствительны в внешним воздействиям; одной из самых тяжёлых проблем было воздействие космических лучей, приводящее к нарушению когерентности.

Решение, как казалось, лежало прямо у них под ногами. С тысячами саженей скалы над головой космические лучи перестанут создавать проблемы. На такую глубину не сможет проникнуть ничто, кроме нейтрино, а нейтрино не помешает экспериментам, которые собирались проводить Понтер и Адекор.

Главным администратором Салдака был Делаг Боуст; этот пост его заставили занять Серые. Но с администраторами так всегда — тот, кто выбрал бы подобный вклад добровольно, обычно для него не годился.

Понтер представил Боусту свои предложения: позволить им построить лабораторию квантовых вычислений внутри шахты. И Боуст убедил Серых согласиться. В конце концов, технологическая цивилизация не может обходиться без металлов, а шахта не всегда была безвредной для окружающей среды. Так что любая возможность использовать её для чего-то полезного могла только приветствоваться.

Итак, квантовый компьютер был построен. У Понтера и Адекора появились проблемы с непредвиденным источником декогерентности — пьезоэлектрическими разрядами, вызванными напряжениями, которые испытывают на такой глубине горные породы. Но Адекору казалось, что он нашёл решение проблемы, и сегодня они снова попробуют разложить на множители непредставимо огромное число.

Автобус на воздушной подушке доставил Понтера и Адекора к входу в шахту. Стоял чудесный летний день, небо было голубое и безоблачное, как и предсказывал компаньон Понтера. Понтер чувствовал в воздухе запах пыльцы и слышал печальные крики гагар над озером. Он взял в кладовке головной протектор — две стойки, удерживающие плоскую платформу над головой — и пристроил его к плечам. Адекор тоже надел защиту, и они направились к лифту.

Шахтный подъёмник имел цилиндрическую форму. Двое физиков вошли в кабину; Понтер нажал ногой педаль активации.

Лифт начал спуск.

Понтер и Адекор вышли из лифта и направились по длинному тоннелю в квантовой лаборатории; разумеется, она была построена в той части шахты, где ценных руд уже не осталось. Они шли молча, в лёгком, дружеском молчании двух мужчин, которые знают друг друга целую вечность.

Наконец они добрались до лаборатории. Она занимала четыре помещения. Первое было крошечной каморкой, предназначенной для еды — подниматься наверх, чтобы пообедать, а потом спускаться обратно отняло бы слишком много времени. Во втором был автономный санузел — в шахте не было канализации, так что все отходы каждый вечер нужно было поднимать наверх. В третьем помещалась пультовая с инструментальными кластерами и рабочими столами. А в четвёртом, самом большом, помещалась гигантская вычислительная камера; по объёму она превышала все комнаты в доме Понтера и Адекора, вместе взятые.