Роберт Сойер - Неандертальский параллакс

— Мне жаль, Корнелиус, — сказала Кейсер.

— Так что я должен уйти. — Яйца в жменю и катись домой, подумал он — хотя, конечно, он теперь неспособен сделать именно это.

— В большинстве университетов действуют подобные же программы позитивной дискриминации, — сказала Кейсер. — Куда вы пойдёте?

— Наверное, в частный бизнес. Я люблю преподавать, но…

Кейсер кивнула.

— Биотехнологии сейчас — горячая тема. Масса вакансий, и…

— И поскольку это новая отрасль промышленности, ей не приходится исправлять исторические перекосы, — ровным тоном закончил Корнелиус.

— Кстати, — сказала Кейсер. — Знаете, куда вам надо обратиться? В «Синерджи-Груп»!

— Что это?

— Это американский мозговой центр, занимающийся неандертальскими проблемами. Это туда ушла Мэри Воган.

Корнелиус хотел было с порога отвергнуть предложение — работать вместе с Мэри ему будет так же тяжело, как и с Кейсер — но Кейсер продолжила:

— Я слышала, что Мэри посулили полторы сотни штук зелёными.

У Корнелиуса отпала челюсть. Это было — Боже, это же почти четверть миллиона канадских долларов в год ! Вот какие деньги должны зарабатывать парни с Ph.D. из Оксфорда вроде него.

И всё же…

— Я бы не хотел путаться у Мэри под ногами, — сказал он.

— Вы и не будете, — сказала Кейсер. — Я слышала, она уходит из «Синерджи». Дария Клейн получила от неё е-мейл. Она, по-видимому, собирается натурализоваться — переехать к неандертальцам насовсем.

— Насовсем?

Кейсер кивнула.

— Я так слышала.

Корнелиус задумался.

— Думаю, тогда стоит попробовать послать туда резюме…

— Даже не раздумывайте! — воскликнула Кейсер, по-видимому, радуясь, что может сделать для Корнелиуса хоть что-то. — Кстати, я вам напишу рекомендательное письмо. Держу пари, им нужен будет эксперт по ДНК, чтобы заменить Мэри. Вы ведь заканчивали аспирантуру в Оксфордском Центре изучения древних биомолекул? Вы прекрасно впишитесь.

Корнелиус задумался. Он совершил то, что совершил, в первую очередь из-за разочарования в своей забуксовавшей карьере. Было бы лишь справедливо, если бы в конечном счёте это привело его к положению, которого он заслуживает.

— Спасибо вам, Кейсер, — сказал он, улыбаясь. — Спасибо вам огромное.

Настало время Мэри передать кодонатор Джоку, чтобы он отвёз его назад в…

А правда, куда?

Мэри рассмеялась, когда услышала по визору, как Советник Бедрос называет мир барастов «Жантар». У той версии Земли, которую Мэри называла домом, не было какого-то одного имени. «Земля» — это английское название; на других языках она называется по-разному. «Терра» на латыни и её многочисленных потомках. Французы, а также франко-канадцы называют её «Тер». На эсперанто это «Теро». Греческое название — «Гея» — стало популярно среди экологов и защитников природы. Немцы называют её «Эрде», шведы — «Юрден». На иврите это «Эрец», по-арабски — «Ард», на фарси — «Замин», по-китайски «Ди-цю», по-японски «Тикю». Красивее всего, по мнению Мэри, она называлась по-таитянски: «Вуравура». Понтер называл её просто «Мэрин мир», но Мэри сомневалась, что это название сможет получить международное признание.

Так или иначе, Мэри должна передать Джоку кодонатор для того, чтобы он отвёз его на… на Глексению.

Глексения? Нет, слишком грубо. Может, Сапиентия? Или…

Прибыл вызванный Мэри транспортный куб, и она взобралась на одно из двух задних сидений.

— На Дебральскую никелевую шахту, — сказала она.

Водитель холодно покосился на неё.

— Возвращаетесь домой?

— Не я, — ответила Мэри. — Кое-кто другой.

Сердце у Мэри подпрыгнуло, когда она заметила Понтера в группе, возвращающейся с острова Донакат. Но она пообещала себе, что будет себя вести как воспитанная уроженка этого мира, и не бросилась к нему со всех ног. В конце концов, Двое сейчас Порознь.

И всё-таки, когда никто больше не смотрел, она не удержалась и послала ему воздушный поцелуй, и он широко улыбнулся ей в ответ.

Но она явилась сюда не к нему, а к Джоку Кригеру. Мэри незаметно приблизилась к нему, держа под мышкой свёрток с кодонатором.