Марина Степанова - 402, Майами - Нью-Йорк

Стараясь не делать лишних движений - полученные при падении травмы причиняли сильную боль - астронавт просчитывал в уме дальнейшие события. Пройдет тридцать-сорок минут, прежде чем сигнал достигнет базы и будет принят локальным компьютером. Тогда зашифрованная в сигнале программа включится в работу автоматики базы, сканирует периферию и даст задание дежурному спасателю вылететь в указанный район для эвакуации пострадавшего. Целиком вся операция займет около суток.

За это время, бесстрастно отметил астронавт, вполне можно умереть. Странно, что это не произошло до сих пор. Получается, атмосфера астероида пригодна для жизни? Приборы показывали совершенно обратное. Сбой в работе? Или?

Или что-то случилось?

Из того положения, в котором находилась кабина звездолета, астронавт мог разглядеть немногое. Только небольшой фрагмент космоса над воронкой, который был виден в чудом уцелевшую камеру обзора. То, что показывал монитор камеры, ничем не напоминало картину, запомнившуюся астронавту в тот момент, когда свалившийся на плоскость корабль камнем устремился вниз. Могло ли расположение звездных тел так измениться за то время, пока пилот был без сознания? И, кстати, сколько прошло времени? Преодолев резкую боль внутри черепа, пилот оглядел приборную панель: ни один индикатор времени не работал. Собственно, уцелели лишь те узлы корабля, которые были рассчитаны на неприемлемые для всего остального, в том числе для живого организма, перегрузки.

У астронавта зародилось смутное подозрение.

Однако сделать он ничего не мог. Он ждал. Ждал, понимая, что последние минуты его жизни быстро истекают.

Глава 1

Ночной дежурный морга при госпитале Святой Лукреции Стиви Брайс был занят своим поздним ужином. В меню на этот раз входили два огромных гамбургера и большой стакан кока-колы из ближайшего "Макдональдса". Стиви с удобствами расположился за своим столом, сдвинув в сторону клавиатуру компьютера и, поглощая еду, лениво перелистывал какой-то допотопный детектив, серый и скучный, как осенний день в Нью-Йорке. Откусив солидный кусок гамбургера, Стиви с ухмылкой вспомнил, как, придя сюда на работу тогда еще дневным санитаром - он едва не сделался вегетарианцем. В первый же его рабочий день в морг доставили шестнадцатилетнюю наркоманку, которую дружки отправили кататься на крыше лифта. Чудовищно искалеченное тело, только что не разорванное на куски - пассажир услышал подозрительный шум и успел нажать на кнопку "стоп". Конечно, девчонку это не спасло. Когда ее извлекли из черного пластикового пакета, Брайс впервые с пугающей отчетливостью понял, что такое мясо и как заливает пол дымящаяся кровь. После этого он три дня питался одними только чипсами и запивал их минералкой: слишком уж кока-кола напоминала по цвету те жуткие лужи на полу... Но это еще оказались цветочки. Через несколько дней в предместье Майами произошла автокатастрофа, самая крупная за последние десять лет: дальнобойщик "MAN", за рулем которого сидел пьяный (как потом считали полицейские) водитель на полной скорости свернул на встречную полосу и столкнулся со школьным автобусом. Сразу получилось 24 человека: шофер автобуса, все находившиеся в салоне дети плюс сам виновник катастрофы, вылетевший из кабины через лобовое стекло. От удара "MAN" развернуло и поставило поперек дороги: восемь или десять автомобилей, ехавших сзади, превратились в сплошное пылающее железное месиво. И еще те, кто ехал позади автобуса, тоже пять или шесть машин разбились всмятку вместе с пассажирами. Выживших не было. Когда тела начали поступать в морг, Стиви продержался не больше получаса. Уже второй фургон с трупами не застал его на месте: бедняга лежал на улице со стороны черного хода в глубоком обмороке, а над ним хлопотала ассистентка паталогоанатома. Очнувшись, Стиви серьезно задумался о том, чтобы сменить место работы. Наверное, если бы, обретя сознание, он обнаружил рядом с собой не ассистентку, а самого мистера Джона Гаривелла (неофициальное прозвище - "Джек Потрошитель"), он бы сразу сбежал куда глаза глядят, хоть грузчиком в аэропорт. А так - прошло две или три недели, пока пытался подыскать себе приличное место - и за это время он... привык.

А еще через год привык настолько, что стал относится к смерти, с которой приходилось сталкиваться ежедневно, даже с некоторым цинизмом. Вот и сейчас, запивая гамбургер кока-колой, Стиви подумал о той девчонке, которая сейчас лежала в контейнере № 11: вот ненормальная баба, вскрыла себе вены - из-за чего, спрашивается? Ну, поцапалась с дружком, чего тут такого. Стиви решительно не мог себе представить такой ссоры, после которой человек едет в первый попавшийся мотель на побережье и там сводит счеты с жизнью. Не поймешь этих женщин. Впрочем, мужики бывают не лучше. Часа через полтора-два должны подъехать из похоронного бюро забрать девчонку: говорят, мать решила похоронить ее где-то в Аспине. Так что завтра покойнице предстоит полет в грузовом отсеке какого-нибудь "Боинга". Ну, счастливого пути, и чтоб никаких воздушных террористов. Стиви хмыкнул. Как, кстати, ее зовут, звали, то бишь?