Владимир Михановский - Гостиница «Сигма» [Сборник]

— Корабль приближается к атмосферному слою Земли, — обычным тоном, каким он в полете всегда делал оповещения по кораблю, сказал капитан, не отводя глаз от пультовых приборов. Он лишь слегка наклонился к переговорному устройству, чтобы произнести эту короткую фразу.

Невидимые лучи инфралокатора, бегущие впереди по курсу «Ориона», уперлись в газовую оболочку Голубой планеты и тотчас затерялись в ней. На экране внешнего обзора медленно начали прорезаться размытые контуры материков и океанов.

— Экипаж корабля на местах, — сообщила мембрана взволнованным тенорком штурмана.

— Добро, Григо, — сказал капитан. — Готовьте шлюпку. Завершим виток, и можно высаживаться.

После длительной паузы, которая насторожила весь экипаж, слушавший разговор капитана со штурманом, последний вдруг заговорил поспешно, глотая слова, будто кто-то подтолкнул его.

— Капитан, сейчас высаживаться нельзя.

— Совет корабля решил высадиться на этом витке. Что изменилось? — спросил капитан.

— «Орион» должен сделать не меньше трех витков.

— Три витка — это много, Григо, — произнес капитан.

— Нужно выбрать подходящую посадочную площадку для шлюпки, — настаивал штурман.

— Ладно, пусть будет три витка, — согласился капитан.

Со времени старта «Ориона» по корабельному времени протекло сравнительно немного времени — около тридцати лет. А здесь, на Земле… Вычислить, сколько времени прошло на Земле, было не просто. Лишь накануне вхождения «Ориона» в Солнечную систему корабельный математик Петр Брага сообщил экипажу результаты кропотливых подсчетов, которыми он занимался — правда, урывками — в течение последних месяцев полета. По такому случаю весь экипаж собрался в кают-компании (участок пути выдался спокойный, и корабль вели автоматы).

— Земляне ушли от нас вперед примерно на десять веков, — сообщил Брага.

Конечно, орионцы ждали подобной цифры, и все равно она прозвучала ошеломляюще.

— Будем высаживаться, — решил капитан.

— Погоди, погоди, капитан, — зачастил вдруг снова Григо, — «Орион» описал вокруг Земли только два витка…

…По краям площадки тянутся приземистые строения, наверное службы. Немного поодаль возвышается башня космической связи. К счастью, поле свободно. Только на запасных стоянках стоят ракеты. Похоже, на приколе. Неисправные, что ли? «Прилетим — выясним на месте», — подумал Григо словами капитана. И тотчас в переговорной мембране прозвучал капитанский голос:

— Годится площадка, Григо?

— Вполне, Джой.

— Будем высаживаться, — решил капитан.

Спуск прошел без приключений, хотя ракетные приборы барахлили. Покачнувшись, шлюпка замерла на стабилизаторах. Грохот двигателей смолк. Первым из люка вышел капитан, за ним высыпали остальные.

— Похоже, мы в лето попали, Петр, — сказал капитан. Брага пожал плечами.

— Ты от него, Джой, еще число и месяц потребуй! — усмехнулся штурман. — А он даже год определить не может…

— Оставь, Григо, — оборвал капитан.

Любава, нагнувшись, сорвала цветок, похожий на белый пушистый шарик.

— У нас в оранжерее такого не было, — сказала она, рассматривая маленькое чудо. Да, здесь, на Земле, она каждый миг ждала чуда.

Брок, запрокинув голову, смотрел то ли на облака, то ли на одинокого коршуна, который кружил над космодромом.

Вдали виднелись контуры ракет. Из-за нагретого воздуха казалось, что они слегка покачиваются.

— Где же люди? — спросил Григо, ни к кому не обращаясь.

Космодром был пустынен — никто не спешил их встречать.

Орионцы сбились в кучу, совещаясь.

— Может быть, нас не заметили? — сказала Любава.

— Еще чего! «Орион» не иголка, — хмуро ответил Григо.

— Пойдем пешком, — сказал капитан, указав на космодромные постройки. — По крайней мере, там тень.

— Туда не меньше десяти километров, — прикинул Брага, жмурясь от солнца.

— Да еще по такой жаре, — подхватил Григо. — Люди измучены, капитан…

В этот миг от ближайшего строения что-то отделилось и, поблескивая, двинулось в их сторону. Вскоре все разобрали, что это была прозрачная машина, формой напоминавшая каплю. Она легко скользила в полуметре над космодромом.