— Смотри! — услышал он голос товарища.
Тимофей взглянул в сторону, куда указывал Вадим. По зеленому лугу бежала огромная тень, отбрасываемая их стратостатом.
Нет, конечно, так его нельзя было назвать. Тень, скользившая по траве, никак не могла быть тенью воздушного шара. В косых лучах восходящего солнца она казалась длинной темной сигарой, с утолщениями сверху и снизу. Их летающая лаборатория должна была иметь форму либо дирижабля, либо диска, что нетрудно будет узнать, когда солнце поднимется выше. Однако Тим предполагал, что скорее это должен быть диск с цилиндрической кабиной посредине. Иначе как бы мог разместиться в сигаре кольцеобразный коридор с движущимися рычагами? Бабкину многое стало понятным. И гофрированные стены, сквозь которые не проникает звук, потому что они окружены газом. И то, почему ход во внутреннюю кабину должен идти через широкую трубу, с двух сторон закрытую герметическими крышками.
Тим мысленно представлял себе, как устроена летающая лаборатория, в которой они находились.
Это, как ему казалось, был цельнометаллический дирижабль необычайной формы и сравнительно небольшого объема, рассчитанный на длительный полет в верхних слоях атмосферы.
Отсутствие винтомоторной группы и экипажа, применение очень легкой аппаратуры, являющейся основной нагрузкой этого своеобразного, управляемого на расстоянии летательного устройства, видимо, позволило бы ему подняться очень высоко, может быть даже туда, куда никогда не поднимались радиозонды, а тем более люди на обычных стратостатах. Но… сейчас эта летающая лаборатория ползет чуть ли не у самой земли, потому что в ней находятся люди, которые здесь совсем не нужны.
Чувствительные и надежные приборы автоматически передают по радио на землю не только показания температуры, давления, влажности, скорость воздушных течений, интенсивность солнечного сияния… Тимофей предполагал, что эта лаборатория рассчитана на возможность передачи и более сложных показаний, например: состава воздуха и многих других данных — иначе зачем же здесь столько непонятных приборов? «Здорово все-таки придумали наши инженеры, — размышлял Бабкин. — Стратостат без людей. И как это мы ухитрились испортить им испытания? Первые испытания!»
Чувство глубокой вины ни на минуту не покидало Бабкина.
Багрецову надоело смотреть вниз. Он повернулся к Тимофею, спросил:
— Так ты думаешь, что это… дирижабль?
— Нет, что-то вроде «летающего острова», — лениво ответил Бабкин, погруженный в свои мысли.
Сильный ветер гнал летающую лабораторию к югу. Проплыли под нею степи Херсонщины. Днепр сверкнул яркой голубизной. У пристани стоял пароход, сверху казавшийся бумажным корабликом.
— Тим, а Тим, — сказал Багрецов, показывая на блестящую ребристую крышу кабины. — Как ты думаешь, зачем там эти стягивающие рычаги? Может быть, они служат для какого-нибудь автоматического управления?
— Я в этих делах плохо разбираюсь, — неохотно ответил Тимофей. — Но мне кажется, что это сделано для изменения объема стратостата. Его оболочка должна расширяться на высоте. Я помню, Циолковским была построена модель жесткого дирижабля с изменяющимся объемом.
— И я об этом читал, — сказал Вадим. — Погляди-ка.
Он вынул свою тетрадь.
— Я представляю себе эту лабораторию таким образом. Вот диск с изменяющимся объемом. — Он начертил в тетради эллипс, похожий на огурец. При подъеме он, вероятно, должен делаться толще. В центре диска находится уравновешивающая его в пространстве кабина с приборами и радиостанцией. Дим нарисовал маленький продолговатый прямоугольник. — Она сообщается с внешним миром двойным люком, сквозь который мы вошли… Вокруг кабины, в кольцеобразной, изолированной камере, находятся автоматические устройства, управляющие изменением объема диска. Здесь же мы видим другой двойной люк. Вот этот. Вокруг камеры, в жесткой оболочке самого дирижабля, находится газ, вероятно гелий. Кабина разделена на две части. — Вадим провел горизонтальную черту. — В одном изолированном отсеке размещена радиостанция, а снаружи все метеоприборы, ради которых, собственно говоря, и построена эта лаборатория. В другом отсеке — внизу, куда мы вошли, — показал он карандашом, — находятся устройства, превращающие показания приборов в электрические импульсы, вроде нашего прерывателя. Здесь же находятся и аккумуляторы… Ты заметил, что эти рычаги то подымаются, то опускаются? Ты знаешь, Тим, — оживился Багрецов, — мне кажется, что эти движущиеся рычаги управляют дыханием нашего «летающего острова».
Читать дальше