Торн Стюарт - Дары зингарцев

- Нет, - покачал головой да Ронно. - Это как раз обычай. Здесь, я думаю, так встречают каждого, кто пришел из-за гор. Я слыхал от туранских и вендийских купцов, что в Кхитае принято встречать чужестранцев как королей - но только первые три дня. По истечению их гость обязан за все расплачиваться золотом - и многие, единожды вкусив от этого плода, платят... - Он помолчал, прихлебывая вино, затем продолжил: - Нет, меня настораживает иное. Они не попытались выяснить, кто мы такие, не попытались найти человека, который мог бы с нами объясниться, они не задали ни одного вопроса! И в тоже время мгновенно отделили слуг от господ, хотя ваши пажи, мой принц, одеты не хуже, чем любой рыцарь в нашем отряде. Откуда они знают, кто мы такие? Откуда знали, что мы придем этим утром? Ведь они уже стояли на мосту, когда мы выехали из джунглей. Вот что настораживает меня, государь. Очень плохо, что никто из них, по-видимому, не знает ни слова по-зингарски...

Ширма, каким-то образом передвигавшаяся вдоль стены и служившая в комнате дверью, отодвинулась, и паж с поклоном доложил:

- К вам люди, мой принц. Кажется, это здешние власти. Один из них говорит по-аквилонски. Прикажете впустить?

- Вот оно! - заявил барон с неожиданной мрачностью. Почему именно по-аквилонски, а не по-турански? За все это время они не услышали от нас ни слова!

- Полно, дорогой друг, ваша подозрительность становится чрезмерной, - отозвался принц. - То, что мы - не туранцы и не вендийцы, видно, я полагаю, всякому. Ваш рассказ о том, как здесь вытягивают деньги из чужестранцов, совершенно меня успокоил. Это просто прекрасно, что они потрудились добыть нам переводчика. Ну, сами посудите, где бы мы его искали?

Барон покачал головой, но промолчал.

- Пусть войдут, - разрешил принц.

В просторную комнату вошло пятеро или шестеро кхитайцев, одетые причудливо и богато. Римьерос уже заметил, что на Востоке принято одеваться так, чтобы ткань ниспадала мягкими складками. В Туране и Вендии богачи щеголяли парчой и расшитым бархатом, чьи краски были столь ярки, что болели глаза. Здесь же главным украшением ткани была вышивка - и долгополые халаты позволяли любоваться целыми картинами, вышитыми разноцветным шелком и золотом. Если по подолу такого халата были вышиты играющие тигры, то на ходу казалось, будто картинки движутся.

Вошедшие были преклонного возраста - кроме одного, совсем юноши. Один из посетителей, в высокой черной шапке, поклонился и нараспев сказал что-то высоким, чуть дребезжащим голосом. Он умолк, и зингарцы услышали другой голос, с теми же интонациями и неестественно высокими нотами. В первый миг они не поняли ни слова, а во второй - расхохотались. Потому что перевод юноши звучал так:

- Начальника горотьских стен и мосьтов радусся видить высоки гости.

- Клянусь Митрой! А я так долго придумывал приветственную речь! - вскричал Римьерос, едва не плача от хохота. - До чего же, наверное, глупо мы выглядим! Ну, что мне ему сказать? Надеюсь, по-кхитайски он говорит лучше, и мои слова не будут звучать для них так же ужасно?

- Возьмите себя в руки, государь, - отозвался барон Марко, уже успокоившийся. - Помните, что вы сейчас - вся Зингара.

Римьерос перестал смеяться и со всей серьезностью поклонился старику в высокой шапке:

- Я рад, господа, что первый город, который я увидел в Кхитае, был именно этот. Я - принц Римьерос, герцог Лара, брат короля Зингары. Мой государь послал меня с дарами и приветствием к вашему императору, дабы две наши великие державы стали немного ближе друг к другу.

Юноша перевел. Римьерос остался вполне доволен - покхитайски его речь прозвучала с приличествующей случаю торжественностью и важностью. Но едва молодой кхитаец заговорил по-аквилонски, принц снова еле удержался от смеха.

- Моя ести Моу Па. Импиратора послала моя проводить гости ситолицца. Моя ести мала-мала хайбэи Императора, но плишла гости, и моя будити казать за гости. Начальника горотьских стен и мосьтов типей звать зингасски княси и свита во двоесси.

- Это бесподобно, - пробормотал Римьерос. А вслух спросил: - А что такое _хайбэй_?

Юноша задумался. Из последовавшего объяснения принц не понял ничего, уяснив лишь, что это нечто очень близкое к Императору - и удовлетворился таким ответом.

Предложение отужинать во дворце градоправителя было встречено с благосклонностью. Римьерос и его рыцари во всем блеске появились в огромном с низким потолком зале. Кхитайцы были в среднем на голову ниже любого из гостей, и молодые гранды выглядели среди них парусниками в окружении маленьких баркасов.