Ольга Елисеева - Сын Солнца

На этот раз картина не была яркой. Темнота шатра. Сполохи костров за стенкой. Слабое, жалобное подергивание белого как снег тела на цветных подушках под ним. Было ли хорошо? Вряд ли. Им владело мстительное желание кому-то что-то доказать. Женщиной — испуг и торопливое возбуждение… Это и была принцесса Дея? Он что же, видел ее раньше? В одном Серебряный Лист был уверен: показанные Огмисом образы прошлого принадлежали ему, и никому другому. Возникло болезненное узнавание. Без знания, даже без особой надежды когда-нибудь вспомнить все до конца.

— Женщина, с которой вы вскоре встретитесь, — вздохнул вёльв, — самая достойная из дочерей Ареаса. Жаль, что ей в жизни не выпало ни минуты любви. Только долг. Ничего, кроме долга.

«Жуткое, должно быть, создание, — хмыкнул про себя Серебряный Лист. — На Атлан жрицы тоже все время твердили о долге, забирая моих детей…» Он схватился руками за голову, словно стараясь удержать неизвестно откуда пришедшую мысль. Никаких подробностей не было. Только яркая, как вспышка света, картинка. И ничего больше, что могло бы прояснить, откуда она взялась.

Огмис смотрел на него хитро прищурившись.

— Вашему высочеству вредно много думать. Память вернется сама. Она уже начала пробивать стену. Потребовалось лишь малое усилие с нашей стороны…

«И очень большое с моей», — с горечью подумал принц.

— В любом случае поторопитесь. — Старец поднялся. — Конунг хочет видеть Дею на празднике Йоля. Завтра вы отправляетесь на Руге.

— А вы разве не будете сопровождать меня? — Серебряный Лист не стал бы уверять, будто компания старцев ему приятна. Но и соваться к падчерице Алдерика без Огмиса, который умел всем доходчиво объяснить, что за дивная метаморфоза произошла с Ахо, не хотелось.

— У нас и здесь полно дел, — фыркнул вёльв. — Учитесь действовать один. При встрече с Деей мы вам только помешаем.

Принцесса Дея пеленала младенца, когда ей доложили о прибытии на остров принца Ахо со свитой. Молодая женщина поморщилась. И почти тут же, почувствовав настроение матери, забил ножкой и закричал маленький Анкхат. Так, по-гиперборейски, звучало имя Акхана — «железный камень». Или «камень с небес». Небольшие куски оплывшего метеоритного железа встречались на островах повсюду. Считалось, что они оберегают от несчастий.

Принцесса назвала своего первенца в честь единственного мужчины, которого познала. Оставшись в ссылке одна, на крошечном островке, она постепенно соединила свою любовь к Алдерику с образом странного атлан, так похожего на короля Гипербореи. Теперь для нее это был один человек. Недавно берегов Руге достигла грустная весть о его гибели. Принцесса почувствовала боль так остро, как если бы умер Алдерик. Она подошла к колыбельке Анкхата и долго стояла над ней, не слыша, что ребенок надрывается от крика. Он всегда ощущал состояние матери. Как теперь.

Визит Ахо неприятно удивил затворницу. Накинув длинный темно-синий платок из тонкой шерсти и укрепив его широким золотым обручем, принцесса поспешила на пристань. Там уже собралась ее маленькая свита. Всего двадцать человек жили с ней на Руге, вели хозяйство в усадьбе и охраняли от напастей. С Ахо прибыло не менее пятидесяти воинов. Два длинных драккара с лошадиными головами на носах причалили к берегу и скинули на песок деревянные сходни.

Ахо появился первым. При виде его фигуры Дея, как всегда, испытала чувство обманутой радости. Это тело, это лицо, эти руки и этот голос принадлежали не ему. Они были неотъемлемой частью людей, которых она любила. Один из них умер. Другой при смерти. А он все живет — в ус не дует — и скоро станет царствовать!

Что тогда ожидает Дею и ее ребенка? Подобные мысли часто приходили молодой женщине в голову. Она надеялась, что Ахо забудет о бедной родственнице в ссылке. Тогда им с Анкхатом удастся выжить — незаметно для всех.

Выходило иначе. Визит наследника ясно говорил об обратном.

— Прекрасная дама не рада мне? — услышала она голос, от которого готова была сбежать на край света. Странно, в нем не было характерных издевательских интонаций. Но теперь он еще больше походил на голос конунга, и принцесса особенно остро чувствовала подмену.

— Дорогой брат, — она поклонилась, коснувшись пальцами деревянного настила пристани, — ваш приезд — большая честь для меня, бедной изгнанницы. Не привезли ли вы вестей о здоровье нашего отца, государя Ареаса?

— Конунг плох, — коротко ответил принц. — Он просит вас прибыть ко двору, как можно быстрее.