Питер Страуб - Парящий дракон (Том 1)

После тридцати минут вознесения безмолвных молитв (ха, ха!) он выводил первое предложение. Еще пятнадцать минут спустя он решал, что предложение получилось банальным, и зачеркивал его. Вот так и проводил обычно Грем Вильямс утренние часы.

Альби притворялись, что они счастливее, чем были на самом деле; старый Вильямс притворялся, что он еще может написать книгу, способную привлечь внимание; Пэтси Макклауд притворялась, что в любую минуту она готова подняться и что-нибудь сделать; Кларк Смитфилд притворялся особенно изысканно. Проще всего было Лео Фрайдгуду, поскольку он вообще был не в Нью-Йорке, а в двадцати минутах езды по шоссе 1-95 от Хэмпстеда, на заводе "Телпро", в маленьком городке под названием Вудвилл. А его жена как раз собиралась закрутить очередную интрижку.

Стоуни нашла место для стоянки на парковочной площадке, зашла в оживленный бар под названием "У Франко", села за столик около стойки и открыла книгу. Меньше чем через пятнадцать минут какой-то мужчина спросил: "Не возражаете?" - и сел рядом с ней. Она его знала, но, хотя в Хэмпстеде этот мужчина был довольно уважаемым человеком, ни один из сидящих в баре мужчин не мог знать его.

Его профессия заставляла его сторониться мужского общества. Выглядевший красавцем в этот солнечный день, профессионально откровенный, он был идеальным партнером для Стоуни. Очень скоро они вышли из бара, и "тойота" Стоуни цвета опавших листьев пересекла мост над рекой Наухэтен и поехала вниз по зеленым, уже, почти летним улицам.

8

Рождество 1970

После того как Джин Смитфилд похоронили в последний день ноября 1970 года, Кларк целую неделю оставался дома с Табби, и на этот раз отец больше не принуждал его ходить в контору. Он даже не обвинял Кларка, когда он на пился так, что не смог пойти на похороны.

- Это я должен был вести машину, - повторял Кларк. - Я хотел вести машину, а она хотела защитить меня, ну как это вынести? Она хотела защитить меня.

После похорон он до Рождества не брался за выпивку.

Для Табби мир с той ночи, когда умерла его мать, предстал вывернутым наизнанку, темным, неведомым. Дедушка повел его в похоронное бюро и дал дотронуться до гроба, и, когда он сделал это - в присутствии Монти, соседей и всех взрослых родственников, - что-то случилось с ним. Он увидел. Он увидел, как черно стало все вокруг. Он знал, что тоже лежит в этом ящике со своей мамой. Он позволил крику слепого ужаса вырваться наружу, и дед увел его.

- Ты хороший мальчик, милый Табби, - ласково сказал дед, прижимая его лицо к мягкой голубой материи костюма, - тебе скоро станет лучше, дорогой.

Табби мигал и отворачивался от гроба. Он не издал ни звука во время похоронной церемонии, и когда они с Монти вернулись домой, то нашли Кларка бессильно распростершимся в кресле возле телевизора. Табби свернулся калачиком на коленях отца и больше не говорил и не двигался.

После этого Кларк Смитфилд ходил со своим отцом на работу пять раз в неделю до самого Рождества. Он обжился в своей конторе, он подписывал бумаги, он читал отчеты.

Он отдавал распоряжения и назначал собрания. В субботу и воскресенье он забирал Табби и посылал теннисные подачи на цементный пол, а Табби старался отбить их своей ракеткой-недоростком. Днем они гуляли вверх-вниз по промозглой Маунт-авеню.

- Мама умерла, - провозглашал Табби своим высоким детским голосом. Мама умерла, и теперь она на Небесах и никогда к нам не вернется.

Он указывал на небо своей затянутой в варежку рукой:

- Она там, папа.

Кларк снова начинал плакать, но на этот раз из-за своего сына, своего храброго маленького мальчика, который стоял в голубой парке и показывал варежкой на небо, а его теплые ботинки вязли в хрустящем снегу.

На Рождество Монти провозгласил, что у него есть еще один подарок для Табби, самый лучший из всех. Сидя во главе стола, он лучился радостью и довольством, и в то же время вид у него был очень гордый.

- Ничто на земле не может быть лучше, чем хорошее образование, сказал он, отпил свое бургундское и продолжил:

- Так что я с удовольствием говорю вам, что мистер Кэткарт, глава Гринбанкской академии, готов принять Табби, как только окончатся зимние каникулы.

Его жена произнесла:

- Браво!

Кларк попытался сказать что-то, но лишь открыл и закрыл рот, а сам Табби выглядел смущенным.

- Послушай, сынок, - сказал Монти, - разве это не здорово? Ты же будешь учиться в той же школе, что и твой отец и я.

- Здорово, - сказал Табби, переводя взгляд с отца на деда.