Мино Милани - Пульсирующий камень

Но мысль о пульсирующем камне оказалась для меня сильнее любого страха. Я опять обратился к ней:

— Мы в наручниках. И не можем сделать вам ничего плохого. Посмотрите сами и увидите, что наш прибор фиксирует сигналы, идущие от сердца, которое находится внутри этого камня.

— Камни меня не интересуют, господин Купер.

— Но разве вы не понимаете все значение открытия, если мы обнаружим, что может быть там внутри?

— Хватит. Вы и еще вы, Дег… И вы тоже, инженер… — отойдите к самолету и станьте у крыла… вот так.

Мы повиновались. Сильвия медленно спустилась по трапу, посмотрела на Джея и Эванса — они стояли рядом.

— Вы двое, вперед. К ящикам!

— К ящикам? — пробормотал Эванс, не двигаясь.

Девушка кивнула:

— Разве не тебе так хотелось узнать, где находятся деньги, Эванс? Вот сейчас и узнаешь.

— Но…

— Вскройте все ящики один за другим. Я не думаю, что это опасно, вряд ли что-нибудь взорвется при вскрытии. — Сильвия вскинула голову, и ее длинные волосы божественно заколыхались. Нет, Аст-рид была слишком педантична, чтоб проделать что-либо подобное… — Так или иначе, Эванс, это риск, но ты ведь все равно готов был рисковать, не так ли?

Вперед! — грозно приказала Сильвия. — Быстро! А вы трое, — она направила пистолет на нас, — ни с места! Или кончите так же… — Она посмотрела на Астрид, лежащую на земле. — Она тоже не послушалась, когда я приказала ей не двигаться.

Мы промолчали. Эванс и Джей медленно направились к ящикам.

Сильвия тоже сделала несколько шагов, но остановилась. Со своей позиции ей было удобно контролировать нас — она могла всех держать под прицелом.

— Сильвия! — обратился к ней Эванс.

Девушка крикнула:

— Вперед! Начинайте! Быстро!

И они стали вскрывать ящики. Срывали тяжелую пластиковую обертку, в которую они были завернуты, отвинчивали один за другим болты. Джей и Эванс действовали с трудом, так как руки были скованы. Сильвия стояла в нескольких шагах от них и наблюдала. Время от времени она бросала взгляд и в нашу сторону. Иногда поторапливала:

— Быстрее!.. Быстрее, слышите!

«Слабый пол.» Нечего сказать. Я вспомнил, как она спросила: «Вы не верите в равенство мужчин и женщин, господин Купер? Почему скромная девушка вроде меня не может быть хорошим техником-электронщиком?» — и едва не рассмеялся. Ничего не скажешь, Сильвия. Теперь я уже не сомневался, что мужчины и женщины абсолютно равны, когда держат в руке пистолет П-38 и готовы спустить курок. Но не в этом было главное, не в этом…

…Главное было в этом пульсирующем камне. Я легко отвел взгляд от Эванса и Джея, распаковывавших первый ящик, и перевел его на бесчувственный камень, у которого было, ДОЛЖНО БЫЛО БЫТЬ сердце. Меня снова охватила тревога, сомнения и, видимо, прежний страх. Мысль об этом заставила забыть все остальное.

— Финкль, — шепнул я, — вы уверены, черт возьми, что ваш прибор не поврежден?

Он с испугом посмотрел на меня. Губы его как всегда дрожали.

— О… конечно, конечно… уверен, безусловно, господин Купер!

— И все-таки подумайте! Никогда не бывало, чтобы ваш прибор ни с того ни с сего вдруг сам начинал пульсировать?… Из-за какого-нибудь замыкания, не знаю, из-за какого-нибудь случайного контакта… — Меня переполняло весьма странное, непонятное волнение. Финкль покачал головой. Он был в таком же сильном возбуждении, как и я.

— Нет, нет… Это совершенный аппарат, уверяю вас!

— Но он мог испортиться во время посадки. Удар и…

— Говорю вам, нет! Я проверил его, там есть контрольные светящиеся датчики… сигналы, которые загорелись, если бы…

— Однако, не может же находиться ничего живого внутри этого камня. Ничего, понимаете? Ну, разве какое-нибудь насекомое, червь… но у них же нет сердца, если только этот ваш проклятый прибор не…

— Мартин, — вмешался Дег, — что будем делать теперь?

Я резко обернулся к нему и готов был обругать. Но нет. Нет. Мысленно я даже поблагодарил его. Он вернул меня к действительности. А действительность выглядела так: прелестная, но безжалостная девушка, сжимавшая в руке такой же безжалостный, как и она, П-38.

— Теперь?… Что будем делать?

Я помолчал. Что мы могли сделать? План Сильвии, вероятно, был именно такой, как я и предполагал: перестрелять всех нас, инсценировать катастрофу, чтобы потом завладеть ящиком с миллионом долларов, но… Да, было одно «но». Одно «но», которое мешало безоговорочно принять эту версию. За долгие годы журналистской деятельности я немало встречал разных преступников, воров, убийц, грабителей, похитителей и тому подобное отребье. Но среди них было всего двое или трое таких, кто действительно был способен хладнокровно убивать. Это были, как правило, очень тяжелые случаи, когда мысль о таком преступлении произрастала в сознании людей, словно сорняк, и в конце концов приводила не за решетку, и не на электрический стул, а в психиатрическую больницу. Сильвия не могла быть сумасшедшей. Она не была безумной преступницей. Еще за несколько минут до выстрела в Астрид это была совершенно нормальная девушка — девушка, как и многие другие, целиком занятая собственной красотой, своей внешностью, нарядами. Возможно ли, чтобы жажда денег толкнула ее на такое жуткое преступление? Возможно ли, чтобы алчность так омрачила ее ум? Нет. Я подумал, что она, наверное, не собиралась убивать всех. Может быть, у нее созрел какой-то другой план. Но какой? Какой? Я попытался разгадать его. Но тут Дег прервал мои размышления.