Клиффорд Саймак - Почти как люди - Город. Почти как люди. Заповедник гоблинов

Но капкан был явью — он стоял на полу, предательски выставленный напоказ вырезом в ковре, а до этой самой минуты он был прикрыт бумагой: так замаскировал бы свой капкан охотник, присыпав его листьями и травой, чтобы спрятать от своей предполагаемой жертвы.

Это был большой стальной капкан. Я никогда в жизни не видел медвежьих капканов, но мне кажется, этот был такой же величины, а может, даже и больше. Это человеческий капкан, сказал я себе, его же поставили на человека. На одного определенного человека, поскольку, вне всякого сомнения, он предназначался для меня.

Я попятился от него, пока не уперся спиной в противоположную стену. Там я остался стоять, прислонившись к стене и не спуская глаз с капкана, а на ковре между мной и этим капканом лежала связка ключей, которую я минуту назад уронил.

Это шутка, мелькнуло у меня. Но я, конечно, перехватил. Какая уж тут шутка! Если б, не остановившись под лампочкой, я сразу шагнул к двери, мне и в голову не пришла бы мысль ни о какой шутке. У меня была бы изувечена нога, а то и обе, и, возможно, даже переломаны кости, — ведь челюсти капкана были снабжены большими острыми зубьями. И стоило им сомкнуться на жертве, никто не смог бы их раздвинуть. Из такого капкана человека не высвободишь без гаечных ключей.

Меня бросило в дрожь. Пока кому-нибудь удалось бы разобрать капкан на части, попавший в него человек успел бы истечь кровью.

Я стоял, глядя на капкан и комкая пальцами бумагу. Потом поднял руку и швырнул бумажный комок в капкан. Он ударился о зубья, скатился с них и улегся между челюстями.

Необходимо найти палку или какой-нибудь другой предмет, сказал я себе, чтобы перед тем, как войти в квартиру, защелкнуть капкан. Я, конечно, мог вызвать полицейских, но это не имело смысла. Они бы страшно расшумелись и наверняка потащили бы меня в участок, чтобы провести допрос по всем правилам, а на это у меня не было времени. Я изнемогал от усталости и мечтал только о том, чтобы поскорее забраться в постель.

Вдобавок такое скандальное происшествие принесло бы дому дурную славу и, тем самым, я подложил бы свинью Старине Джорджу, пока он там прохлаждался в своей Калифорнии. Не говоря уже о том, что это дало бы всем моим соседям обильную пищу для пересудов, и они полезли бы ко мне с вопросами, а мне только этого не хватало. Они давно уже оставили меня в покое, и это мне было только на руку. Меня вполне устраивали такие отношения. Я стал гадать, где бы раздобыть палку, и на ум мне пришел только чулан на первом этаже, в котором хранились щетки, тряпки, пылесос и всякий хлам. Я попытался вспомнить, заперт ли он, и решил, что пожалуй что и нет, но полной уверенности у меня не было.

Я оторвался от стены и направился к лестнице. Только я дошел до нее, как что-то заставило меня обернуться. Вряд ли меня привлек какой-то звук. Напротив, я абсолютно уверен в обратном. Но реакция моя была в точности такой, как если бы я что-то услышал.

Мне было приказано обернуться, и я обернулся, причем так стремительно, что ноги мои переплелись, и я полетел на пол.

И падая, я успел заметить, что капкан как-то обмяк.

Пытаясь смягчить падение, я выбросил руки вперед, но это мне мало что дало. Я со стуком грохнулся на пол, ударился головой, и в мозгу моем завертелся звездный хоровод.

Подтянув под себя руки, я слегка приподнялся и вытряхнул из головы звезды — капкан продолжал сминаться. Челюсти как-то расслабились, и все это сооружение, вздыбившись самым невероятным образом, быстро колыхалось. Я с изумлением взирал на это, все еще лежа на полу.

Капкан постепенно как бы размягчался, и его детали, горбатясь, начали сминаться. Как будто размятый, раздавленный кусок глины пытался вернуть себе свою изначальную форму. И в результате он-таки добился своего. Он превратился в шар. Пока капкан торопливо лепил из себя шар, он непрерывно менял цвета, а завершив наконец свою работу, стал черным как смоль.

С минуту он полежал перед дверью, а потом медленно, словно бы нехотя, покатился.

И покатился он прямо на меня!

Я попытался убраться с его пути, но он быстро увеличил скорость, и на какое-то мгновение мне показалось, что он неизбежно вмажет в меня. Размером он был примерно с кегельный шар или, может, чуть побольше, а вес его, естественно, оставался для меня загадкой.

Но он не ударил меня. Лишь слегка задел.

Я повернулся, чтобы посмотреть, как он спускается по лестнице, и моим глазам представилось странное зрелище. Он прыгал со ступеньки на ступеньку, но не так, как прыгает обычный шар. Его прыжки не были высокими и затяжными, а быстрыми и короткими — словно существовал некий закон, по которому он обязан был удариться о каждую ступеньку и проделать это как можно быстрее. Не пропустив ни одной ступеньки, он допрыгал до площадки и там молниеносно свернул за угол, что только что дым не пошел.