Татьяна Суворова - Сердце бездны

В этой-то ситуации Инга Петере и сгорела в энергоблоке. Озр узнала об этом гораздо раньше землян и вовремя успела к месту происшествия.

Все Десантники в той или иной степени мутируют* в Бездне. За годы полетов у Командора скопилось немало любопытных особенностей - в том числе и оборотничество...

* Речь идет о небиологических мутациях; термин использовался Координаторией для описания изменении, происходящих в Бездне с чем угодно даже с машинами.

Это было наилучшим выходом. Разумеется, не окончательным - но Десантник, брезгующий промежуточными решениями, гибнет в первых рейдах. Да, такое скопление совпадений не нравилось Озр. Но его неиспользование было уж слишком неперспективным.

Войти в среду землян, понаблюдать их поближе. А главное - слетать на Планету Врат, сделав угон корабля гораздо менее варварским поступком. Фактически он будет уже неофициальной услугой, помощью, оказанной слаборазвитой цивилизации.

Эти рассуждения не были ни демагогией, ни попытками успокоить совесть. Командор совершенно искренне считала, что права. Любой нормальный космолетчик только поблагодарит за участие в межзвездном рейде - а с ненормальными пусть разбирается Бездна. И их правительство тоже не должно иметь претензий.

Симулировать кому - очень легкое дело. Только заставь датчики врать нужным тебе образом, вот и все. А за это время в избытке наберешь недостающую информацию о конкретных людях, понаблюдаешь за ними через датчики компьютерной сети (увы, местные досье хоть и ведутся на всех, но не дают представления о человеке). И попутно, не выходя из госпиталя, можно поменять кое-какие программы и схемы компьютеров "Дальнего" - здесь, как и везде, под рукой масса световодов*. Конечно, кое-куда, например, к двигателям, придется сходить лично - там очень много тонкой, тяжелой работы.

* Киборг, прикасаясь к световоду, может передать через него запрограммированное глюонное поле, которое генерируется глюонами, частицами, связывающими между собой кварки; для создания поля глюоны должны находиться в особом типе возбуждения, не встречающемся в естественных условиях); оно может делать что угодно и с веществом, и с физическими полями; программировать изменения в веществе очень тяжело, поэтому в ответственных и тяжелых случаях гораздо лучше работать непосредственно, то есть своими полями-манипуляторами.

"Петере" поправилась.

Очень скоро после этого "Дальний" был полностью готов к Черному Переходу. Отношения с землянами вроде бы налаживались - правда, на обширные личные контакты Командор пока не шла. Главной проблемой здесь оказалась сама Озр - ее привычка к власти. Терпеть и не командовать такими дилетантами, позволять им делать то, что они творят... Приходится.

Маски пока снимать не стоит. Рано.

О попытках взорвать двигатели Командор не подозревала - иначе, ради блага экипажа, она аккуратно применила бы к виновным в них пункт из Кодекса: сумасшедших убивают. Профилактика жесткая, но в Десанте нередко спасительная.

Лампы, скрытые за золотистым "шелком" потолка, заливали кают-компанию планетолета обычно-веселыми лучами. Все выглядело совсем как в нормальном ресторане. Стены сплошь покрыты яркими, "натуральными" коврами. В белых пластиковых "кадках", отверстия которых идеально подогнаны под диаметр конкретного ствола, стояли низенькие деревья. Определить, что и они пластмасса, можно было лишь при прикосновении. Химия дарила этой флоре не только краски, но и запахи жизни.

Между деревьями стояли "нитяные", стандартно-кружевные столики на двух человек. Рядом на ажурных стульях сидели люди в чистеньких комбинезонах.

Тишина и невесомость. Двигатели молчат. Мебель аккуратно приварена к полу, донышки тарелок и упаковок - липкие, желе на тарелках - тоже. Сиденья стульев модифицированные "липучки" двадцатого века. Напитки и на Земле пьются из упаковок, через соломинки. А не терять вилку - вопрос элегантных зажимов и несложного навыка.

Через два часа снова глухо, зло заговорят главные двигатели и разгон вступит в очередную активную фазу. Люди разбредутся по гидроамортизаторам, которые будут трястись, плакать, как треснувшие стеклянные бутылки, и собственные кости тоже начнут казаться стеклянными. Потом эти пять часов кончатся, и двигатели снова станут остывать - лениво, важно. Пятнадцать часов невесомости, в течение которых очередные дежурные влезут в нелепые, неуклюжие скафандры, выберутся в Космос и будут напылять на зеркало главного отражателя новый слой. Иначе часть энергии электронов, раскалывающихся над центром искривленного зеркала, не отразится в безразличный ко всему вакуум, а прорвется обратно, к планетолету, пронесется сквозь двигатель, взрывая его...