Урсула Ле Гуин: Левая рука тьмы: Левая рука тьмы. Планета изгнания. Гончарный круг неба. Город иллюзий

Теперь Кен Кениек разговаривал с ним только мысленно и не стрекучим тихим шепотом, а чистой, отчетливой, отлично воспринимаемой речью.

— Теперь все в порядке. Очень даже неплохо! Разве это не приятно, что мы наконец-то произвели сквозную настройку?

— Очень приятно, — согласился Ромаррен.

— Действительно! Теперь, когда мы можем оставаться в контакте друг с другом, все наши тревоги в прошлом. Расстояние в сто сорок два световых года означает, что ваше солнце, Лорд Агад, должно быть одной из звезд созвездия Дракона. Как она называется на галактическом языке? Ах, да, вы не можете произнести его здесь, ни вслух, ни мысленно… «Альтаир» — вот оно название вашего солнца. Верно?

Ромаррен не отозвался.

— «Альтаир» — Око Дракона. Очень хорошо! Другие звезды, которые мы перебирали, несколько ближе. Это знание позволит нам сэкономить уйму времени. Мы уже почти…

Быстрая, насмешливая мысленная речь внезапно оборвалась, Кен Кениек конвульсивно дернулся, и в то же самое мгновение судорога свела члены Агада. Синг рванулся к пульту управления аэрокаром, но тут же отпрянул назад. Он странно накренился, как небрежно управляемая кукла на веревочке. Затем он соскользнул на пол кабины, да так и остался лежать там, лицом вверх.

Орри внезапно пробудился от своей дремоты и смотрел на Ромаррена, широко раскрыв глаза.

— Что случилось? Что-нибудь не в порядке?

Ответа он не получил. Ромаррен сидел неподвижно, и глаза его были устремлены в глаза Кен Кениека неподвижным сдвоенным взглядом. Когда он наконец зашевелился, с его губ сорвалось несколько слов на непонятном для Орри языке. Через мгновение Ромаррен с трудом произнес на Галакте:

— Сделай так, чтобы корабль завис.

Теперь он говорил на галактическом языке не с характерным верелианским акцентом, а на его испорченном диалекте, употребляемом земными туземцами. Но хотя язык был и не совсем тот, настойчивость и авторитетные интонации не оставляли сомнений в смысле сказанного. Орри автоматически повиновался. Маленький стеклянный пузырь завис посреди океана, к востоку от солнца.

— Это же…

— Не двигайся!

Молчание. Кен Кениек лежал, не шевелясь, на полу кабины. Напряжение, которым был охвачен Ромаррен, стало постепенно ослабевать.

То, что случилось во время борьбы умов между ним и Кеном Кениеком, сводилось к западне и внезапному нападению из-за угла. В физическом смысле Синг одним броском проник в сознание Ромаррена, полагая, что он захватил в плен одного человека. Но и сам он был захвачен врасплох другим, находившимся в засаде, — разумом Фалька. Только на один миг Фальк смог захватить контроль и то лишь благодаря неожиданности нападения. Но и этого мига вполне хватило Ромаррену для того, чтобы освободиться от фазового контроля со стороны Синга.

Он сделал это мгновенно, тогда как разум Кен Кениека все еще оставался синхронизированным с его мышлением и потому был уязвим. Освободившись, Ромаррен, в свою очередь, овладел сознанием Синга. Для этого потребовалось все его искусство и мощь разума, чтобы удержать мозг Кен Кениека, беспомощный, со всем соглашающийся, в одной фазе с его мозгом, в том состоянии, в котором он сам находился минутой раньше.

У него было большое преимущество: он все еще оставался человеком с двумя разумами, и пока Ромаррен удерживал Синга в беспомощном состоянии, Фальк был свободен в своих мыслях и поступках.

Именно сейчас выдался тот случай, которого он так терпеливо ждал. Второй такой возможности могло и не быть.

— Где находится приготовленный к полету космический корабль? — спросил Фальк.

Было очень интересно слышать ответ Синга, как обычно произнесенный шепотом, и знать со всей определенностью, что он не лжет.

— В пустыне, к северо-западу от Эс Тоха.

— Он охраняется?

— Да.

— Людьми?

— Нет.

— Вы должны отвезти меня туда.

— Я отвезу вас туда.

— Направь корабль туда, куда он скажет, Орри.

— Я ничего не понимаю, доктор Ромаррен. Разве мы не…

— Мы покинем Землю прямо сейчас, мой мальчик. Ты понимаешь — сейчас! Займись управлением.

— Займись управлении, — тихо прошептал Кен Кениек.

Орри повиновался, следуя указаниям Синга относительно курса полета.

На полной скорости аэрокар устремился на восток, а им казалось, что он все еще висит над безбрежными океанскими просторами. Но вот появились Западные Острова, которые, казалось, плыли им навстречу по морщинистой поверхности океана. Затем перед ними возникли остроконечные белые вершины прибрежных хребтов. Через мгновение они уже замелькали под аэрокаром. Теперь они находились над мрачной пустыней, прорезанной лишенными влаги извилистыми цепями гор, отбрасывающих длинные тени со стороны востока.