Урсула Ле Гуин: Левая рука тьмы: Левая рука тьмы. Планета изгнания. Гончарный круг неба. Город иллюзий

Поэтому он тянул время, стараясь разработать способ решения возникшей дилеммы, летая вместе с Орри и с одним из приставленных к нему Сингов в самые различные места на Земле, которая простиралась под ним подобно гигантскому прекрасному саду, где теперь хозяйничали сорняки и царило запустение.

Напрягая свой тренированный ум, он искал какой-нибудь способ изменить ситуацию и самому стать игроком, а не пешкой.

Так во всяком случае представлялось это Агаду с его складом ума, воспитанного в традициях народа Келшак. Если выбрать правильную точку зрения, то любое положение, будь то хаос или западня, должно проясниться и само собой привести к единственному правильному выходу, поскольку при достаточно глубоком рассмотрении с учетом далекой перспективы в основе всего не может лежать дисгармония, а понятия возможности и невозможности существуют только для невежественного разума.

Так думал Ромаррен и вместе с ним его вторая душа, Фальк, не оспаривая этот вывод и не тратя времени на то, чтобы его всесторонне обдумывать. Потому что Фальку, который видел, как тусклые и яркие разноцветы скользят по полочкам машин-оракулов, который жил среди людей в их разоренных владениях, общался с королями в изгнании в их собственных земных королевствах, казалось, что ни одному человеку не дано управлять своей судьбой, не дано изменить ход игры. Единственное, что оставалось, — это ждать, когда сверкающий бриллиант удачи соскользнет на нужный виток времени. Гармония существует, но понимания еще нет, и Путь не может быть пройден. Поэтому, пока Ромаррен изнурял сверх всякой меры свой разум, Фальк залег где-то в глубинах мозга и выжидал. Когда появится возможность, они ее не упустят, не прозевают свой шанс.

Но пока что ничего особенного не происходило. Они были вместе с Кен Кениеком на борту аэрокара, оборудованного автопилотом. Это была одна из красивых умных машин, с помощью которых Синги могли эффективно контролировать всю планету и поддерживать навязанный ими порядок. Они возвращались в Эс Тох после продолжительного полета к островам Западного Океана, на одном из которых они сделали остановку на несколько часов. На берегу лазурного теплого моря жили красивые, уверенные в себе люди, всецело поглощенные прогулками на яхтах, плаванием и сексом. Это был великолепный образец биологического счастья — и культурной отсталости, будто бы нарочно созданный для того, чтобы быть показанным верелианам.

Здесь не о чем было беспокоиться, нечего было бояться.

Орри дремал, не выпуская из пальцев трубочку с парпитой. Кен Кениек переключил автопилот на автоматический режим и сидя, как всегда, метрах в двух от Ромаррена, смотрел через стеклянный колпак кабины аэрокара на голубое море, простиравшееся во все стороны от них на триста-четыреста километров. Погода стояла великолепная.

Ромаррен устал и позволил себе немного расслабиться в эти приятные мгновения праздности.

— Не правда ли, прекрасная планета? — заметил Синг, искоса взглянув на Ромаррена.

— Да, очень.

— Настоящий бриллиант среди других планет. Но может быть, Верель красивее?

— Нет, он суровее.

— Это и понятно. Слишком продолжительный год обусловливает более суровый климат. Сколько он длится — шестьдесят земных лет?

— Да.

— Вы родились осенью, не так ли? Это значит, что вы так и не увидели свою планету летом, до того как покинули ее.

— Всего один раз, когда я летал в южное полушарие. Лето там холоднее, а зима теплее, чем в Келши. Но мне так и не довелось увидеть Великое Лето Севера.

— Но вы еще сможете это увидеть. Если вы вернетесь через несколько месяцев, какое время года будет на Вереле?

Несколько секунд Ромаррен подсчитывал в уме, потом ответил:

— Позднее лето. Возможно, что-то вроде двенадцатого лунокруга лета.

— А по моим подсчетам должна быть осень. Может быть, я неправильно подсчитал длительность полета. Кстати, сколько времени он длится?

— Сорок два земных года, — ответил Ромаррен.

Его рассудок ощутил мгновенный укол страха: он почувствовал присутствие сознания Кена Кениека в своем разуме.

За разговором Синг незаметно подобрался к его рассудку, обнаружил, что уровень защиты ослаб и захватил фазовый контроль над его мозгом. Но это не слишком обеспокоило Ромаррена. Он даже не удивился той невероятной терпеливости и телепатическому искусству, которые продемонстрировал в данной ситуации Кен Кениек.

Раньше он, если говорить честно, побаивался возникновения такой ситуации, но теперь, когда это все-таки случилось, он воспринял это как должное.