Джон Кроули - Большой, маленький

— Ладно, все это не имеет значения сейчас, — сказал он, — давай оставим эту тему.

Она сладко зевнула, пытаясь в то же время что-то сказать и рассмеялась.

— Я спрашиваю, ты не собираешься возвращаться?

— Нет.

— Даже после того, как ты найдешь свою судьбу?

Он не сказал «я уже нашел ее», хотя это было бы правдой; он знал это с того самого времени, как они стали любовниками. Стали любовниками, и сразу как по волшебству, лягушки превратились в принцесс.

— Ты не хочешь, чтобы я вернулся? — спросил он, сбрасывая пальто и забираясь на кровать.

— Я поеду за тобой, — сказала она, — поеду.

— Согрелась? — спросил он, стаскивая с нее стеганое одеяло.

— Эй, что ты делаешь?

— Уже тепло, — сказал он, нежно покусывая шею и плечи, причмокивая и чавкая, как людоед. Это было ее тепло, теплое, живое тело. Он так прижался к ней, как будто его длинное тело могло поглотить всю ее целиком, медленно вбирая в себя кусочек за кусочком и растягивая до бесконечности это удовольствие. Он преклонялся перед ее наготой, это был настоящий праздник, пир, банкет. Она наблюдала за ним с изумлением и удивлением, она чувствовала, как он проникает в нее, а она заполняет его опустошенное сердце; они вдвоем побрели в одном направлении, в одно королевство /позже они говорили о своих ощущениях и сравнивали места, где они побывали и обнаружили, что все было одинаковым/, в королевство, куда, как думал Оберон, их повела Лайлек; они брели вдвоем, не шли, а именно брели, как бы двигаясь по выпуклой поверхности, поросшей сорняками, в бесконечную даль. Они шли в место, которое как две капли воды было похоже на то, где сидела в Эджвуде Софи, размышляя над козырем, который назывался Банкет. На картинке был изображен длинный стол, покрытый льняной скатертью; его ножки были похожи на корни деревьев — изогнутые и узловатые; вдоль стен симметрично расположились высокие канделябры, а вокруг стола было множество пустых стульев.