Герберт Уэллс: Остров доктора Моро (пер. Быкова)

Въ то время я еще не зналъ, что въ глазахъ людей нерѣдко встрѣчается красноватый отблескъ, этотъ же зеленый отблескъ казался мнѣ совершенно нечеловѣческимъ. Черное лицо со своими огненными глазами разстроило всѣ мои мысли и чувства и на мгновеніе воскресило въ памяти всѣ забытые страхи дѣтства.

Такое состояніе прошло такъ-же быстро, какъ и явилось. Послѣ этого я ничего уже не различалъ, кромѣ странной темной фигуры, наклонившейся надъ перилами; послышался голосъ Монгомери:

— Я думаю, что можно отправиться въ каюты, — проговорилъ онъ, — если вамъ угодно!

Я что-то ему отвѣтилъ, и мы спустились. Передъ дверью моей каюты онъ пожелалъ спокойной ночи.

Очень непріятныя сновидѣнія тревожили мой сонъ. Луна взошла поздно. Въ каюту попадалъ ея блѣдный и фантастическій лучъ, рисовавшій на стѣнахъ таинственныя тѣни. Затѣмъ собаки, пробудившись, подняли лай и ворчаніе, такъ что мой сонъ былъ обезпокоенъ кошмаромъ, и я могъ дѣйствительно уснуть только на разсвѣтѣ.

Раннимъ утромъ — это было на второй день возвращенія моего къ жизни и на четвертый со дня принятія меня на судно — я проснулся среди страшныхъ сновидѣній, — какъ будто бы грохота пушекъ и завываній толпы народа и услышалъ прямо надъ головой хриплые голоса. Я протеръ глаза, прислушиваясь къ этимъ звукамъ, и спрашивалъ себя, гдѣ я и что со мной? Затѣмъ послышался топотъ босыхъ ногъ, толчки отъ передвиженія тяжелыхъ предметовъ, сильный трескъ и бряцаніе цѣпей. Слышенъ былъ шумъ волнъ, бьющихся о шкуну, и валъ съ зеленовато-желтой пѣной, разбившись о маленькій круглый полупортикъ, сбѣгалъ съ него ручейкомъ. Я поспѣшно одѣлся и вышелъ на палубу. Подойдя къ люку, я замѣтилъ на фонѣ розоваго неба, — такъ какъ восходило солнце, — широкую спину и рыжую голову капитана и надъ нимъ клѣтку съ пумою, качающуюся на блокѣ, укрѣпленномъ на гикъ-фокѣ. Бѣдное животное казалось ужасно испуганнымъ и съежилось въ глубинѣ своей маленькой клѣтки.

— За бортъ, за бортъ всю эту гадость! — кричалъ капитанъ. — Корабль теперь очистится, ей Богу, онъ вскорѣ станетъ чистымъ!

Онъ заграждалъ мнѣ дорогу, такъ что для прохода на палубу мнѣ пришлось коснуться рукою до его плеча. Онъ рѣзко повернулся и отступилъ нѣсколько назадъ, чтобы лучше разглядѣть меня. Онъ все еще былъ пьянъ; замѣтить это не представляло никакой трудности.

— Кто это, кто это? — произнесъ онъ съ глуповатымъ видомъ.

Въ его глазахъ мелькнулъ какой-то огонекъ.

— А… это мистеръ… мистеръ…

— Прендикъ! — подсказалъ я ему.

— Къ чорту съ Прендикомъ! — вскричалъ онъ. — Непрошенный защитникъ — вотъ ваше имя. Мистеръ «непрошенный защитникъ»!

Не стоило труда отвѣчать на эту грубость, и, конечно, я не сталъ дожидаться дальнѣйшихъ шутокъ на мой счетъ. Онъ протянулъ руку по направленію къ шкафуту, около котораго Монгомери бесѣдовалъ съ какимъ-то человѣкомъ высокаго роста, съ сѣдыми волосами, одѣтымъ въ голубую и грязную фланелевую куртку и, безъ сомнѣнія, только что явившимся на суднѣ.

— Туда, туда его, господина «непрошеннаго защитника»! — рычалъ капитанъ.

Монгомери и его собесѣдникъ, услыша крика капитана, обернулись.

— Что вы хотите сказать? — спросилъ я.

— Туда господина «непрошеннаго защитника», вотъ что я хочу сказать. Долой съ корабля мистера! И живо! На кораблѣ все чистится и прибирается! Къ счастью, для моей шкуны, она разгружается, и вы, вы также убирайтесь прочь!

Въ остолбенѣніи смотрѣлъ я на него. Затѣмъ мнѣ пришла въ голову мысль, что это наилучшій исходъ изъ моего положенія. Перспектива совершить плаваніе единственнымъ пассажиромъ въ обществѣ такого вспыльчиваго грубіяна не представлялась заманчивой. Я повернулся къ Монгомери.

— Мы не можемъ принять васъ! — сухо отвѣчалъ его собесѣдникъ.

— Вы не можете меня принять? — въ смущеніи повторилъ я.

Вся фигура этого человѣка дышала такою рѣшимостью я выражала такую сильную волю, какой мнѣ никогда не приходилось встрѣчать.

— Повторите-же! — началъ я, обращаясь къ капитану.

— Долой съ корабля! — отвѣтилъ пьяница. — Мой корабль не для звѣрей и тѣмъ болѣе не для людей, которые хуже звѣрей. Вы должны убираться съ моего судна, мистеръ. Если они не желаютъ принять васъ, то вы будете предоставлены волѣ вѣтра и теченію. Но какъ-бы ни было, вы пристанете къ берегу вмѣстѣ съ вашими друзьями. Меня не увидятъ болѣе на этомъ проклятомъ островѣ. Аминь. Я все сказалъ!

— Монгомери… — умолялъ я.