Герберт Уэллс - Пища богов (пер. Тан)

— Так вы ничего не знаете! — воскликнул Редвуд. — Никогда не слыхали о нас, о людях, с которыми нас породнила «Пища богов»!

Принцессе казалось, что она сейчас же или заплачет, или упадет в обморок. Справившись немного с своим волнением, она сказала тихим голосом, как во сне:

— Ничего мне не говорили… Мечтала я, правда… о многом мечтала, но даже и сама не думала, чтобы мои мечты могли сбыться… Расскажите же мне, пожалуйста, все, что знаете. Кто вы такой? Какая «Пища богов»? Расскажите подробно и ясно. Зачем они от меня скрывали, что я не одна во всем мире?

Вы можете себе представить двух молодых гигантов разного пола, оживленных, покрасневших, любующихся друг другом и в то же время сконфуженных, наперебой говорящих, спрашивающих, рассказывающих, прерывающих разговор минутами красноречивого молчания, взглядами и улыбками, вызывавшими еще большее смущение, еще большее наслаждение, — одним словом, ту упоительную сцену, которая испокон веков характеризует встречу двух лиц, самой судьбою предназначенных друг для друга, каковы бы ни были их размеры. Принцесса сразу узнала все, что было скрыто от нее в детстве. Она поняла, что не представляет собою уродливого исключения, а входит в состав братства, хотя пока еще немногочисленного и разбросанного по всему миру, но призванного царить над последним. Молодой Редвуд рассказал ей о своем отце, о Коссаре, о Пище, о борьбе пигмеев с гигантами и закончил вдохновенной тирадою.

— Мы представляем собою только начало нового порядка вещей, — сказал он. — История пигмеев была лишь вступлением в историю человечества. Мы с отцом веруем, что придет время, когда пигмеи исчезнут с лица земли, когда мы, гиганты, начнем нашу собственную жизнь, творя и созидая такие вещи, которые никогда никому и не снились… Но это все еще в будущем…

— А я-то ничего об этом и не знала! — воскликнула принцесса.

— Мне иногда кажется, — продолжал Редвуд, — что мы явились слишком рано. Прежде должно было явиться нечто другое. Мир не был подготовлен к тому, чтобы помириться с величием, создаваемым «Пищею богов». Произошли различные столкновения, вышли ошибки. Пигмеи теперь нас ненавидят, потому что мы слишком велики для них, мешаем им, нарушаем их порядки… Да и как же иначе? Я при каждом своем шаге поневоле разрушаю труды их рук и нарушаю все издавна признанные ими границы. Вот для того, чтобы встретиться теперь с вами, я должен был совершить много незаконного и запрещенного. Я не смею входить в города, переходить мосты, гулять по полю, я отрезан теперь от всяких сношений с нашими братьями, такими же гигантами, исключая трех сыновей Коссара — да и к ним проходить становится все труднее… А с другой стороны, они лишают нас всякого комфорта, всяких приспособлений для жизни, так как все созданное ими слишком мало для нас, самим же нам создавать слишком трудно — за отсутствием подходящих инструментов и даже свободного места… В общем, плохо нам живется: пигмеи пользуются всяким случаем причинить нам какой-нибудь вред.

— Но ведь мы же могущественны, — сказала принцесса.

— Да, мы должны быть могущественны, — возразил Редвуд. — Мы чувствуем в себе силу, мы способны на великие дела… И вы тоже ее чувствуете, я уверен… Эта сила кипит в нас. Но прежде следовало бы…

Редвуд сделал рукой жест, как бы сметающий пигмеев с лица земли.

— Я тоже думала обо всем этом, — сказала принцесса, — хотя и считала себя одинокой. Они мне всегда внушали, что обладать силой есть великий грех, что лучше быть маленьким, чем большим, что истинная религия покровительствует только слабым и кротким, поощряя их безграничное размножение, что сильные должны жертвовать для них своей силой. Но… жизнь мне говорила другое.

— Я думаю! — воскликнул Редвуд. — Такое тело, как наше, очевидно, создано не для смерти и бесплодного самопожертвования.

— Конечно, нет.

— Да и не для того, чтобы жить без всякого дела. Все наши думают, что рано или поздно нам придется столкнуться с пигмеями. Иначе они нам никогда не позволят жить, как мы хотим. Что бы ни вышло, а так дальше идти не может. Мы все так думаем. Вот и Коссары то же говорят.

— Но ведь пигмеи такие маленькие, слабые, — сказала принцесса.

— Ну, не говорите. Их зато много, да и все орудия борьбы в их руках и сделаны для их рук. Сотни и тысячи лет маленькие людишки, с которыми нам предстоит бороться, только и делали, что изобретали средства убивать друг друга, так что теперь стали очень искусны в этом деле… Да и вообще они на все мастера… Обманывают, лгут, например, прекрасно… Да, не знаю, чем кончится, а столкновение с ними неизбежно… Вы находитесь в другом положении и, может быть, иначе думаете, а мы уж порешили… Воевать так воевать… Только мы вот убивать не умеем, да и не хотели бы…