Герберт Уэллс - Пища богов (пер. Тан)

Я полагаю, что Редвуд даже думал диаграммами и кривыми. После своей капитальной работы над мышечными рефлексами (незнакомому с наукой читателю предлагается подумать хорошенько над этим названием, и оно станет для него вполне ясным) Редвуд стал чертить кривые роста. Одна из этих его работ подмазала Бенсингтону новую идею.

Редвуд, видите ли, измерял рост всего, что только может расти: котят, щенят, цыплят, грибов, цветов и даже собственного ребенка (пока позволяла жена), причем успел доказать, что рост идет не по прямой линии:

а с перерывом, по ломаной, вот так:

и не в одном каком-нибудь случае, а во всех, и что иначе рост происходить не может, так как по временам что-то его задерживает. Причину задержки Редвуд приписывал истощению в крови запаса какого-то вещества, очень медленно возобновляемого. Вещество это Редвуд уподобил маслу в машине. Так как растущее животное есть не что иное, как машина, то быстро идти вперед оно может лишь тогда, когда смазано. («Почему бы не смазывать машину извне?» — подумал Бенсингтон, прочитав это место.)

— Не может ли это бросить некоторый свет на роль иных, лишенных протоков желез в организме? — прибавил Редвуд в конце своего доклада, как будто таким железам нечего больше делать!

В следующем сообщении Редвуд пошел еще дальше. Он представил целый букет диаграмм, смысл которых (если в них только был какой-нибудь смысл) состоял в том, что как в крови котят, так и щенят, и цыплят, и даже в соке грибов во время усиленного роста появляется избыток некоторых веществ, отсутствующих при задержке роста.

И вот, когда Бенсингтон рассмотрел эти диаграммы и прямо, и боком, и вверх ногами, то заподозрил, что вышеозначенные вещества суть именно те самые, которые ему только что удалось изолировать при своих работах над алкалоидами, особенно сильно возбуждающими нервную систему. Положив брошюру Редвуда на пюпитр, приделанный к креслу, и отодвинув его в сторону, Бенсингтон снял свои золотые очки, дохнул на них, тщательно вытер платком и задумчиво произнес:

— Клянусь Юпитером!

Затем он опять хотел подвинуть к себе пюпитр, но последний, кокетливо перевернувшись на шарнире, сбросил с себя брошюру Редвуда, причем все диаграммы разлетелись по полу. Ползая на четвереньках, чтобы собрать их, Бенсингтон в первый раз и придумал назвать свое открытие «Пищей богов»…

Если он прав, и Редвуд тоже прав, то стоит только в любой растущий организм ввести каким-нибудь образом открытые вещества, — не будет больше задержек в росте. Вместо того, чтобы идти так:

рост пойдет вот так:

В ночь, последовавшую за совещанием с Редвудом, Бенсингтон не мог сомкнуть глаз. Задремав ненадолго, он увидел сон: будто бы он провертел глубокую дыру в земле и целыми тоннами валит туда «Пищу богов», а земля от этого все пухнет и пухнет, границы государств раздвигаются, и Королевское географическое общество, точно какой-то всемирный цех портных, торопливо распарывает экватор.

Сон привиделся, конечно, смешной, но он показал, до какого возбуждения дошел мистер Бенсингтон и какую громадную цену придавал он своему открытию. Иначе я о нем и не упомянул бы, потому что пересказ снов считаю пустым занятием.

По странному стечению обстоятельств, и профессор Редвуд видел в ту же ночь сон, который графически можно изобразить так:

Это была диаграмма, огненной чертой проведенная на длинном свитке безграничного пространства. А сам он (Редвуд) стоит будто бы на какой-то планете, на черной платформе и, указывая на диаграмму, читает доклад перед Державным Сонмом Первичных Сил, — тех самых сил, которые прежде обуславливали всякий рост (живых существ, империй, рас, миров) вот на такой манер:

и иногда даже вот на какой: