Николай Бондаренко - Вот Человек !

- Спасибо, - на всякий случай сказал я.

Карл выключил аппарат и с укоризной произнес:

- Ответ неполный и оскорбительный для моей особы.

- Спасибо, господин Карл.

- Возьми, Чек, на заметку. Хотя бы один раз в течение дня я должен слышать надлежащее обращение к себе. Ибо должен быть уверен в лояльности тех, с кем разделяю бремя службы. Но мы отвлеклись. Ты удивишься, Чек, если я скажу, что все служащие моего учреждения рвутся в музей, как ракета в космос. Я понимаю их и по воскресеньям разрешаю экскурсии. Разумеется, небольшими группами, под надежным присмотром. И представь себе, в первую очередь их интересует... Нет, не ломай голову, все равно не догадаешься. Их интересует... чернильница!

Давно я заприметил огромный стеклянный куб с округлым фиолетовым затемнением внутри... Сверху, начищенный до рези в глазах, возвышался колпак. Однако ничего сверхъестественного в этом экспонате я не обнаружил. Чернильница как чернильница. Да и в современном делопроизводстве она, образно говоря, вымерла, как в доисторические времена вымер динозавр и ему подобные гигантские пресмыкающие. Здесь, в музее, потомкам чернильницы был посвящен особый раздел, представленный набором укрупненных авторучек - от устаревших до последних новейших систем.

Карл поскреб по монолитному стеклу пальцем и подтвердил:

- Да, да, из-за этой чернильницы!

Я стал сосредоточенно рассматривать колпак, острые края стеклянного куба Карл, если соизволит, сам объяснит повышенный интерес учрежденцев к данному экспонату.

- Здесь, - продолжат Карл, - есть одна тайна.

Карл наклонился и еле слышно прошептал мне на ухо слова, которым я не поверил.

- Души?.. Сотрудников?.. Не может быть! - отпрянул я.

- Запомни, - оскорбился Карл. - Я никогда не вру. Если я сказал - души, значит - души. Их можно даже увидеть невооруженным глазом, когда происходит переселение. Зрелище необыкновенное!.. Вместе с видимой частью переселяется и нечто невидимое. Нужны доказательства? Пожалуйста. Ну-ка, приложи ухо к чернильнице!

Ушная раковина ощутила прокладную поверхность стекла, и я услышал странную звуковую смесь - плач, смех, шепот, выкрики... В этом сплетении звуков было что-то необъяснимо жуткое.

Мне стало не по себе.

- И моя душа будет... там?.. - горько спросил я.

Карл, нахмурившись, процедил:

- А чем ты хуже других? Правда, с тобой будет трудней, ты будешь долго сопротивляться... А напрасно. Легче прозябать на этой бренной земле, если ты освобожден от ненужных флуктуаций.

Карл заскучал. И вдруг зло выпалил:

- Сколько времени я трачу зря! Вместо благодарности - нелепые вопросы! Ты, Чек, начинаешь меня раздражать.

Совсем расстроившись, я решил отныне молчать.

И тут глухо, как из преисподней, прозвучал голос:

- Господин Карл! По второй авеню идут демонстранты.

- Опять! - вскипел Карл. - Разогнать! Расстрелять беспощадно!

Он резко повернулся лицом ко мне и озабоченно сказал:

- Я должен тебя покинуть. До завтра.

- Пока, - вырвалось у меня.

- Что?! - зловеще взмахнул руками Карл. - Как ты смеешь!..

- До свидания, господин Карл.

- Не забывайся. Нам вместе работать, и я этих штучек не потерплю. Программа на сегодня не исчерпана. Дальше пойдешь один. В сущности - остался зал заседаний. В нем прекрасная библиотека. Дверь рядом. Ознакомься как следует, завтра в девять ноль-ноль обо всем доложишь. Можно брать и трогать все, кроме глобуса. Усвоил?

- Да, господин Карл.

- Затем Ри объяснит остальное.

- Спасибо, господин Карл.

Карл оценивающе глянул на меня - нет ли подковырки, заложил руки за спину, толкнул дверь ногой и вышел. Я остался один, с мрачным настроением в странном музее, запрятанном глубоко под землей. Вопросы, наседавшие на меня со всех сторон, я разом отбросил, как опытный фехтовальщик ударом шпаги парирует нападение своих соперников. В самом деле - для чего терзать себя догадками, предположениями, когда неизвестно самое главное. Будет время - хорошенько поразмыслю, может быть, что-то и пойму.

А чернильница с замурованными душами живых людей действительно впечатляет. Стеклянная гробница с музыкальным, раздирающим сердце сопровождением. Разве такое забыть! Страшное сооружение, но увидеть его, может быть, все-таки стоило... Я еще раз послушал напевные стенания за толщей прозрачного монолита и подумал: "А ведь Карл загонит и меня... Но разве можно человеку без души?.." Сверкнула важная мысль, почему-то связанная со словом "человек", но я успел зафиксировать лишь вспышку и понять: она озарила во мне самое главное!