Николай Дашкиев - Зубы дракона. «Властелин мира»

Будущее начало вырисовываться достаточно четко, и Бертон приобрел равновесие и уверенность в силах, которых не хватало ему последние годы.

Перспектива стать владельцем порядочного имения, красивой жены и научной степени казалась Бертону блестящей, Но на пути к осуществлению этой цели стоял Майкл Хинчинбрук. Рыжая бестия не оставит своих хозяев до тех пор, пока будет способна шевелиться. Живучий, как кошка, изворотливый и кровожадный, как крыса, он рано или поздно заставит Чарли Бертона стать на колени, отберет все: деньги, покой, самоуважение. Его нужно убить сейчас, пока не поздно. Око за око, зуб за зуб! "

Бертон ненавидел своего шефа и боялся его. Знал: Хинчинбрук не из тех, кто легко отдает свою жизнь. Да и сделать все нужно тайком, не вызывая ни малейшего подозрения со стороны Сатиапала и его слуг.

Как биолог, Чарли Бертон в прежние годы имел дело с разнообразными представителями животного мира, в том числе и с пресмыкающимися. Он научился ловить змей и обезвреживать их. В начале своего пребывания в Индии, коротая свободное время, Чарли специально охотился на змей и изучал их повадки, смутно догадываясь, что когда-либо полученные знания могут пригодиться.

Он был уверен, что достаточно заглянуть в какой-нибудь из глухих уголков имения и обязательно наткнешься если не на кобру, то на эфу, чьи укусы смертельны. Поймать змею, загнать ее в расщепленную вдоль бамбуковую трубку, откуда пресмыкающееся можно выпустить когда угодно, — вот оружие, которое действует надежно и не выдает того, кто им воспользовался.

Еще дня два — и Чарли, освободившись от повязок и получив разрешение на свободное передвижение по имению, осуществит свое намерение. Однако необходимо провести предварительную разведку, узнать, крепко ли спит Хинчинбрук.

Обдумывая свой план, Чарльз Бертон не смыкал глаз всю ночь. А рано утром, когда сон всего крепче, Чарли вышел из своей комнаты и потихоньку открыл дверь соседней.

Майкл Хинчинбрук спал. Тусклый свет ночника обрисовывал в углу на кушетке укрытую легким одеялом скорченную фигуру.

— Майкл! — шепотом позвал Бертон.

Хинчинбрук не шелохнулся, не издал ни единого звука.

Вообще он спал так тихо, что не слышно было даже дыхания.

— Майкл! — уже громче позвал Бертон. — Ты что, умер?

Чарли сделал несколько шагов вперед, приподнял одеяло и увидал, что на кушетке лежит куча одежды, мастерски скрученная наподобие человеческой фигуры.

— Ах, вот как!.. — Бертон задумался, взглянул на часы и решительно направился к двери.

Ему очень хотелось поднять шум, чтобы Хинчинбрук попался на "горячем". Чарли надеялся, что Майкл, памятуя первую заповедь шпиона, не предаст его даже после провала. Но, если Майкл уцелеет и узнает об измене! Тогда Бертону станет тесен весь мир!

Два противоположных чувства боролись в нем, и оба были вызваны страхом за свою жизнь, за свое благополучие.

Серые сумерки тем временем сменились хмурым рассветом, который, в свою очередь, уступал место дню. Дождя не было, но над землей висело мутное марево, предметы проступали нечеткими и искаженными.

Хинчинбрук все еще не возвращался. Под окнами промелькнула чья-то тень. По голосу Бертон узнал профессора Сатиапала.

И Чарли наконец отважился. Он выскользнул из домика и побежал асфальтированной дорожкой во дворец. Путь в покои Сатиапала был ему известен.

Нет, Чарльз Бертон не считал себя очень пугливым. Но когда из окна полутемного предпокоя на него прыгнул кто-то и начал душить, он закричал сколько было сил. В первый миг Чарльз подумал, что попал в руки Майкла, но когда ощутил на своем лице прикосновение мохнатой звериной шкуры, понял, что наскочил на хищника.

— Альфонс! Альфонс! — послышался испуганный голос Майи. Что ты делаешь?! Прочь отсюда!

Объятия ослабли.

— Альфонс, ко мне!

Но животное, вырвавшееся из длительного заключения, словно взбесилось. Оно вскочило на шкаф, подхватив мимоходом скатерть со стола, перепрыгнуло оттуда на люстру, обрушилось вместе с нею и с визгом бросилось наутек через окно, роняя и разбрасывая все, что встречалось на пути.

— Энни, — крикнула кому-то Майя. — Немедленно сообщите папе, что вырвался Альфонс.

Девушка подбежала к Бертону, который успел уже подняться и в смятении отряхивал костюм.

— Он не причинил вам вреда?.. Нет?.. Вы так кричали, будто он впился зубами в ваше горло…

Чарли молчал. Ему было нестерпимо стыдно за свой испуг.

— Нет, ничего… — сказала Майя, оглядев его со всех сторон.