Роберт Шекли - Десятая жертва (сборник)

— Я ничем не могу помочь вам, — произнес он. — Это противоречит закону. Видите ли, я сам принимаю участие в Охоте.

Прелестная юная девушка (ей было лет девятнадцать-двадцать, самое большее — двадцать восемь) посмотрела вслед удалявшемуся Марчелло и поняла, что осталась один на один со смертельной опасностью на этой широкой солнечной улице. Она повернулась и побежала к Министерству.

Внезапно из переулка выскочил «Мазерати» — эту модель еще называли «преследователь», — который помчался прямо на девушку. Она увернулась от автомобиля, как матадор от быка. Но у этого «быка» оказались дисковые тормоза, на которые водитель нажал изо всех сил. В результате машина описала полукруг и остановилась перед девушкой. Ее лицо окаменело. Из сумки на плече она выхватила тяжелый пистолет-пулемет, щелкнула вставшим на место прикладом, перевела предохранитель в положение «огонь» и выпустила по автомобилю длинную очередь.

Тут же стал очевидным печальный факт, что девушка не сочла нужным позаботиться о бронебойных пулях. Ее выстрелы не причинили никакого вреда сверкавшему «Мазерати», в то время как водитель, воспользовавшись представившейся возможностью, выскочил с другой стороны автомобиля и прямо изрешетил девушку пулями из древнего пулемета системы Стэна.

Когда перестрелка закончилась, из двери неподалеку появился полицейский, вежливо отдал честь, проверил карточку Жертвы, затем удостоверение Охотника, в котором сделал просечку.

— Поздравляю, сэр, — вежливо произнес он. — Примите также мои извинения. — И протянул мужчине квитанцию.

— А это что? — недоуменно спросил мужчина.

— Штраф за нарушение правил уличного движения, сэр, — объяснил полицейский, сделав жест в сторону «Мазерати», стоявшего поперек улицы и мешавшего движению.

— Но, приятель, — запротестовал мужчина, — я не смог бы ее убить, не затормозив мгновенно.

— Возможно, — согласился полицейский. — Но мы не делаем исключений даже для охотников.

— Возмутительно! — воскликнул мужчина.

— Девушка тоже нарушила правила, — заметил полицейский, — поскольку пересекла улицу на красный свет. Но в данном случае мы не можем взыскать штраф, поскольку нарушитель мертв.

— А если бы убили меня? — спросил мужчина.

— Тогда я оштрафовал бы ее, — пояснил полицейский, — оставив без внимания ваше нарушение.

Поллетти пошел дальше. Споры из-за пустяков надоедали ему так же, как и споры по важным вопросам.

Не успел он пройти и квартала, как ярко-красный спортивный автомобиль с опущенным верхом остановился рядом, скрипнув тормозами. Поллетти инстинктивно вздрогнул и оглянулся вокруг, ища убежища. Как всегда, скрыться было некуда. Через несколько секунд он обнаружил, что за рулем машины сидит Ольга.

Это была стройная, темноволосая, элегантная молодая женщина, изящно, хоть и чуть броско, одетая. Ее глаза, большие, черные, светились, как у волка, внезапно освещенного ярким фонарем. Ее можно было бы назвать очень привлекательной — если вам по душе такой тип женщин, — правильнее всего было охарактеризовать ее как параноидального шизофреника, одержимого манией убийства, с едва уловимыми кошачьими манерами.

Мужчины любят играть с опасностью, но не каждый день. Поллетти играл с Ольгой почти двенадцать лет.

— Я все видела, — произнесла Ольга многозначительно и мрачно.

Она всегда говорила многозначительно и мрачно, за исключением тех случаев, когда ее тон был истерическим.

— Видела? Что же ты видела?

— Все.

Поллетти вымученно улыбнулся.

— Если ты видела все, значит, ты все поняла.

Он хотел коснуться плеча Ольги, но та включила задний ход и отъехала на несколько ярдов. Поллетти опустил руку и пошел за ней.

— Милая, — начал он, — раз ты действительно видела все, то поняла, конечно, что между мной и этой несчастной девушкой нет ничего общего.

— Разумеется, — сказала Ольга. — Теперь.

— Не только теперь, а вообще, — продолжал убеждать Поллетти. — Поверь мне, Ольга, я видел ее впервые в жизни!

— У тебя на лице губная помада, — мрачно заметила Ольга. Она была на грани истерики.

Поллетти поспешно вытер рот тыльной стороной ладони.

— Милая, уверяю тебя, что я даже не был знаком с этой несчастной девочкой…

— Тебе всегда нравились такие молодые, правда?

— … и потому никак не мог встречаться с ней, никак.

— Значит, тебе приходилось только мечтать о таких встречах, а, Марчелло?

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ольга ждала дальнейших оправданий, которые намеревалась с ходу отвергнуть. Поллетти просто молчал. Его лицо изменилось, на смену ритуальному выражению мольбы пришла гримаса обычной скуки. Мужчина, конечно, в долгу перед женщиной, с которой прожил двенадцать лет, но всему же есть предел.