Александр Казанцев - Иномиры - Романы

Но вместе с этой не слышной никому другому солнечной мелодией он услышал и далекий голос Наза Веца и одновременно телепатический призыв Председателя, зовущих его вернуться.

Он вернулся к старцам. Они взглянули на букетик, отлично поняв, кому он так «безнадежно» предназначался.

В небе к яркой черточке энерготрубы приближался спусковой модуль чужезвездного корабля. Он тоже был дискообразным, но кольцевой обод лишь обнимал цилиндрическое тело аппарата.

— Посадочный модуль звездолета, — определил Председатель. — Но почему-то не завязывает с нами телепатической связи, хотя со звездолетом она была устойчивой.

Непостижимо огромный аппарат, по сравнению с которым стоящие рядом диски казались чуть ли не пуговицами, осторожно спустился на землю, выпустив три ажурные опоры.

Между ними открылся люк и из него появилась лестница.

Альсино затаил дыхание. Кто ступит на нее?

Но из люка высунулась безобразная нога-тумба, нащупывая первую перекладину.

Потом выбралось и само страшилище. Встав на землю, оно возвысилось над нею метра на четыре.

Переваливаясь из стороны в сторону, оно начало приближаться к людям, неуклюже передвигая слоноподобные ноги.

— Странно, — заметил Председатель. — Мне никак не удается завязать с нашим гостем телепатической связи.

Альсино вышел несколько вперед.

— Может быть, тебе удастся это сделать, — сказал ему вслед Председатель.

Но страшилище молчало.

Остановясь перед Альсино, оно вдруг отбросило свою голову, вернее, герметичный шлем за спину, и в горловине гигантского скафандра показалась белокурая головка девушки.

— Оля! — радостно воскликнул Альсино.

Оля, неумело расстегнув передние застежки, с трудом выбралась наружу и села на плече продолжавшего стоять жесткого космического одеяния, на ней был знакомый Альсино легкий комбинезон.

— Альсино, милый, — послышался ее голос. — Помоги же мне!.. Ты знаешь, какая я трусиха и как боюсь высоты.

Альсино даже без обычного напряжения, утратив вес, легко взмыл в воздух. Поравнялся с Олей и схватил ее в объятия. И она тоже, словно от счастья, стала невесомой.

Некоторое время они недвижно висели над землей, не спеша опуститься.

Наконец, счастливые, они предстали перед приветливо улыбающимися старцами.

— Как я рада вас видеть! — воскликнула Оля. — Я так мечтала об этом. — Правда-правда! — Потом, обернувшись на продолжающее стоять страшилище, сказала: — Конечно, скафандр ужасный! Но другого у них не было. И они наполнили его необходимым мне воздухом. У них ведь совсем другое…

— Спасибо им, — сказал Альсино.

— Еще какое спасибо! — воскликнула Оля. — И вдруг спохватилась. — Ой, что же это я! Со звездолета увидели в океане надвигающийся на этот берег тайфун. А телепатической связи из-за помех нет. Они считают, что ваша энерготруба не выдержит. Надо спасать ее!..

— Странно, — сказал Председатель. — Здесь тысячелетиями не бывало тайфунов. Потому и энерготрубу здесь поставили. Но служба Погоды явно запаздывает с вызовом спасателей. Я пойду на станцию, чтобы перекрыть теплый воздух в трубу. Она осядет, как предусмотрено.

— А я на летающем диске заменю спасателей. Положу трубу аккуратно на землю.

Председатель кивнул, и Альсино бегом направился к диску.

— Ой, как же ты!.. — начала было Оля, но замолчала, глядя ему вслед.

Председатель пригласил всех укрыться от надвигающегося урагана в здании станции.

Уже из ее окна они наблюдали, как быстро поднявшийся в воздух диск направлялся к вершине трубы, уходившей в облака.

Вскоре он стал невидим, окутанный ими. И с земли нельзя было рассмотреть, как Альсино, подобно выходившим в открытый космос былым космонавтам, пользуясь потерей веса, выбрался из люка, держа в руках конец троса, закрепил его за последний обруч на трубе. Он чувствовал, что она уже оседает. Это Председатель, стремясь облегчить задуманную Альсино операцию, велел роботам перекрыть доступ воздуха в трубу. Она обмякла и повисла на тросе, закрепленном на диске.

Альсино вернулся в летательный аппарат, и робот-пилот под его руководством повел диск по дуге окружности, которую успел вычислить не оставшийся равнодушным Робик.

Поднебесная труба стала клониться, как бы падая, удерживаемая осторожно опускающимся диском.

Она походила на стрелку исполинских часов и медленно передвигалась по небу, пока не легла на землю.