Роберт ШЕКЛИ — Координаты чудес

— Сны-воспоминания меня и интересуют,— сказал Баррент.

Аркдраген нахмурился.

— На первый раз советую воздержаться.

— Почему же?

— Сны о Земле более способствуют нарушениям нервной системы, чем любая другая продукция воображения. Обычно рекомендуется приобрести предварительно иммунитет. Я бы предложил для первого визита приятные сексуальные фантазии.

— Я, пожалуй, предпочел бы реальность,— покачал головой Баррент.

— О нет,— возразил помощник управляющего с улыбкой знатока.— Поверьте, реальность покажется вам весьма поблекшей после опыта наших сексуальных снов.

— Меня это не интересует,— отрезал Баррент.— Мне нужен сон о Земле.

— Но у вас нет даже склонности! — воскликнул Аркдраген.

— А склонность обязательна?

— Она важна,— объяснил Аркдраген.— Все наши препараты образуют привычку, как того требует закон. Видите ли, чтобы по-настоящему оценить наркотик, надо чувствовать в нем нужду, что в огромной степени увеличивает удовольствие. Вот почему я предлагаю вам для начала приятные сексуальные фантазии.

— Сон о Земле,— потребовал Баррент.

— Очень хорошо,— раздраженно сказал Аркдраген.— Но мы не несем ответственности за возможные травмы.

Он повел Баррента по длинному коридору. Из-за многочисленных дверей по обеим сторонам слышались глухие стоны и вздохи наслаждения.

— Переживалыцики,— бросил Аркдраген без дальнейших пояснений и ввел Баррента в открытую комнату в конце коридора, где жизнерадостный бородатый человек в белом халате читал книгу.— Добрый вечер, доктор Уйан. Это гражданин Баррент. Первое посещение. Настаивает на снах о Земле.

Аркдраген повернулся и ушел.

— Хорошо,— сказал доктор,— устроим.— Он отложил книгу.— Ложитесь сюда.

Посреди помещения находился большой стол. Над ним висел замысловатый аппарат. Вдоль стен стояли стеклянные шкафы, заполненные квадратными склянками, напомнившими Барренту емкости с противоядиями.

Он лег. Доктор Уайн провел обычное обследование, затем определил степень внушаемости, гипнотический индекс, реакции на одиннадцать основных наркогрупп и подверженность тетаническим и эпилептическим судорогам. Результаты он записал в блокнот, сверился с таблицами, прошел в кабинет и начал готовить смесь.

— Это опасно? — спросил Баррент.

— Необязательно,— ответил доктор Уайн.— Вы достаточно здоровы. У вас низкий показатель внушаемости. Конечно, случаются эпилептические припадки — возможно, вследствие кумулятивных аллергических реакций. Мы не в состоянии предотвратить их. Бывают побочные эффекты, которые приводят к умопомешательству или даже к смерти. Случаи, весьма интересные для изучения. А некоторые клиенты остаются в своих снах, и их невозможно извлечь из этого состояния. С моей точки зрения, мы можем классифицировать последнее как форму сумасшествия, хотя на самом деле оно таковым не является.

Доктор кончил готовить смесь. Теперь он заполнял препаратом шприц. У Баррента появились серьезные сомнения в разумности всего предприятия.

— Может быть, отложим? — сказал он.— Я не уверен, что...

— Ни о чем не беспокойтесь,— утешил доктор.— Вы пришли в наилучший Магазин снов на Омеге. Расслабьтесь. Напряженные мышцы могут вызвать столбнячные конвульсии.

— Мистер Аркдраген, наверное, был прав,— сказал Баррент.— Пожалуй, мне не следует требовать сон о Земле при первом посещении. Он объяснил, что это крайне опасно.

— Что такое жизнь без риска? Кроме того, наиболее распространенными последствиями являются травмы мозга и разрушение кровеносных сосудов, а мы прекрасно оснащены для борьбы с ними.

Он нацелил шприц на левую руку Баррента.

— Я передумал,— заявил Баррент и начал вставать.

Доктор Уайн проворно вонзил иглу ему в руку.

— В Магазине снов не меняют решения. Расслабьтесь...

Баррент расслабился, лег на постель и услышал звон в ушах. Он попытался сфокусировать внимание на лице доктора, но лицо изменилось.

Лицо постарело, округлилось, покрылось испариной. Складки жира спускались с подбородка на шею. Глаза смотрели дружелюбно и озабоченно.

Это был куратор 5-го курса.

— Уилл,— произнес куратор,— ты должен быть осторожен. Тебе надо научиться сдерживать свои порывы.

— Знаю, сэр,— сказал Баррент,— Просто я так разозлился, что...

— Уилл!

— Хорошо,— произнес Баррент,— Я буду следить за собой.

Он вышел из здания университета и направился в город. Это был фантастический город небоскребов и многоэтажных улиц, сверкающий город серебряных и алмазных домов, гордый город, повелевающий жизнью стран и планет. Баррент шел по третьему пешеходному уровню и с ненавистью думал об Эндрю Теркалере.