Александр Беляев - Всемирный следопыт, 1926 № 07

Носорог выскочил из джунглей, опустил голову и ринулся вперед, — все это произошло в одно мгновение и с такой быстротой, что люди, несшие клетку, не успели ее бросить и отскочить в сторону. В своем стремлении добраться до тигра огромное животное убило на пути одного и сшибло двух других сакайцев. Одним ударом наклоненной головы оно смяло клетку и вспороло своим рогом бок тигру. От удара, нанесенного мчавшимся с максимальной скоростью огромным телом носорога, клетка вместе с тигром отлетела вперед на добрых двадцать шагов. С громким ревом, хрюкая и визжа, носорог скрылся в чаще джунглей: он почуял запах тигра, нанес ему смертельный удар и теперь, не обращая больше на него внимания, вернулся восвояси.

Носорог — очень близорукое животное, но обоняние у него чрезвычайно острое. На тигра он бросается всегда, руководствуясь при этом исключительно обонянием. На слона же носорог никогда не бросится, — эти два огромные животные как будто боятся друг друга. Хотя для слона — носорог вовсе не опасен, как противник, когда он, подобрав кольцами хобот, идет в атаку на носорога, выставив свои бивни.

С другой стороны, тигр не противник для носорога и никогда не примет с ним боя. У тигра нет достаточно крепкого оружия против него. Самое крупное животное, на которое он рискует нападать, это буйвол; он убивает его, переламывая ему шею. Стоя на задних лапах, он вскидывает передние — одну на плечо, другую на бедро буйвола и, схватив зубами животное за шею, быстро откидывает свою голову назад и кверху, чем и переламывает ему позвонки. Этого, конечно, тигр с носорогом сделать не может и вообще вряд ли мог бы он пробить его плотную шкуру. Тигр далеко обходит его, зачуяв его издали. Вообще тигр далеко не такой могучий и бесстрашный зверь, каким его многие себе представляют. Один леопард уступит дорогу тигру, но уже два небольших леопарда бесспорно справятся даже с крупным тигром. В одну минуту они нанесут противнику укусов и царапин больше, чем тигр может это сделать в три. Среди диких животных даже и одной породы я не встречал чего-либо, что походило бы на дружбу или на чувство родственной привязанности. Черный леопард не остановится перед боем с пятнистым леопардом; дикие звери — инстинктивно взаимные враги.

Наш тигр, сраженный своим естественным врагом, делал отчаянные усилия, чтобы освободиться из-под обломков клетки. У меня не оставалось надежды на возможность спасти его; единственное, что я мог сделать, это сократить его страдания. Я взял свое ружье у носильщика, который в разговоре отчаянно им размахивал, и одной разрывной пулей покончил с тигром. Затем я немедленно принялся за одного из раненых сакайцев. Из самых чистых кусков белья, которое было на мне, я сделал ему повязку на голову и приладил из остатков клетки лубки для его переломленной ноги. Рана на спине второго сакайца была так тяжела, что я со своими хирургическими познаниями должен был отступиться от ее лечения.

Я заставил малайцев делать из уцелевших частей клетки носилки для раненых. Малайцы были до крайности возбуждены и встревожены, и я не в силах был сдержать их волненье, — с новой силой их охватил страх перед Букит Ганту. Они были убеждены, что носорог был воплощением злого духа и что его послала Гора Духов, которая не хотела отпустить живым из своих тенистых лесов одного из своих гостей. Их возбужденные рассказы представляли собой смесь истины, фантастики и, наконец, самой явной лжи.

Один из них утверждал, что носорог был «белый»; не в том смысле, как мы называем вид носорога «белым носорогом», который, в действительности, даже не так бел, как белый слон, — а «белый», как привидение или, как «зубок младенца», по определению рассказчика. Другой говорил, что это была кормящая самка, что он видел, как она скрылась в джунглях, подталкивая перед собой рогом своего детеныша. Правда, именно таким способом самка носорога направляет своего детеныша в открытых местах, но никоим образом рассказчик не мог этого видеть в чаще леса.

Самка носорога — самая примерная мать среди зверей. Как заботливая нянька, ухаживает она за своим детенышем и водит его всегда перед собой, подталкивая рогом.

В джунглях для носорога найдется много причин к раздражению. Главным образом, досаждают его насекомые, вечно гоняющиеся за ним и устраивающие свои жилища в глубоких складках его кожи. По моим наблюдениям, можно легко заменить купанье для носорога в неволе простым почесыванием закругленной палкой вдоль складок его кожи, — этим соскребываются насекомые, и носорогу доставляется большое облегчение.