Феликс Пальма - Карта неба

— Стало быть, устроим им кровавую бойню, — заключил священник, почтительно склонив голову и соединив ладони над макушкой в знак глубокого уважения.

— Нет, святой отец, — возразил Посланник едва ли не сладким голосом и, повернувшись к нему спиной, медленно зашагал к арке, где находился вход в церковь. Потом остановился и снова закрыл глаза, вслушиваясь. Когда он опять заговорил, его голос сделался далеким и слабым, словно его принес ветер. — Не забывайте, что кровавой бойней это будет лишь с их точки зрения. Нелепая земная мораль в космосе не действует. Что знают они о добре и зле?

Священник опустил руки и с унылым видом сложил их на коленях. Что он мог на это возразить? Ничего, был вынужден он признать, абсолютно ничего. Посланник продолжал стоять с закрытыми глазами, вслушиваясь, и вялая улыбка играла на его взятых взаймы губах.

— Все уже собрались, господин, — робко объявил священник. — И с нетерпением ожидают вас.

Посланник кивнул, повернулся к нему и открыл глаза.

— В таком случае не будем заставлять их больше ждать. Они и так уже слишком заждались, не правда ли?

Священник тоже встал из-за стола и повел гостя в церковь. Он сделал жест рукой, пропуская Посланника вперед. Тот поднял голову и, отодвинув занавеску, отделявшую ризницу от церкви, зашагал, стараясь держаться с достоинством, насколько это позволяла его земная оболочка. По помещению пробежал шепот, вырвавшийся из уст сотен людей, что заполнили церковь. На скамьях и в проходах между ними его поджидали мужчины и женщины, весьма различные между собой, но объединенные общей преданностью во взгляде. Посланник медленно поднял руку, приветствуя их, и красноватый свет, проникавший внутрь сквозь витражи, добавил этому жесту торжественности. Затем он церемонно подошел к кафедре, возложил на нее руки и обратился к членам колонии:

— Прежде всего, братья, простите за почти семидесятилетнее опоздание. Нелегко было добираться сюда, но в конце концов мне это удалось. А вам выпало осуществить заветную мечту ваших предков: завтра мы захватим Лондон.

Вернемся теперь к настоящему Уэллсу, которого мы оставили, когда он крепко обнял мисс Харлоу внутри экипажа с вычурной буквой «Г» на дверце, который мчался навстречу треножнику с безумным намерением проскочить между его ногами. Надеюсь, вы простите меня за то, что я покинул своего героя в столь рискованной ситуации: сочтите это за мое скромное напоминание об уловках романа с продолжением той эпохи, заставлявших читателей приобретать следующую главу, чтобы узнать, чем кончилась та или иная сцена, о чем я немедленно вам расскажу в качестве компенсации за ваше терпение. Итак, чувствуя, как сокращается расстояние, отделявшее его от смертоносной машины, Уэллс ожидал, что всех их вот-вот поразит тепловой луч. Перед этим он еще успел прикинуть, почувствуют ли они боль или же их тела сгорят так стремительно, что им будет некогда разбираться, умирают они либо уже умерли. Смерть, однако, запаздывала со своими ласками. Удивленный писатель открыл глаза и приник к боковому окошку, сознавая, что любое его движение может оказаться последним. И в этот же самый момент увидел, как снаружи мелькнула одна из ног треножника, причем так близко от экипажа, что с корнем вырвала один из фонарей с левой стороны. В следующую секунду сзади раздался оглушительный взрыв, от которого экипаж подскочил и мелко затрясся, а вслед за ним — громкий победный клич Мюррея. Уэллс посмотрел через плечо: луч проделал на шоссе громадную воронку. Он понял, что щупальце сильно запоздало с выстрелом. Скорость, с которой миллионер погнал лошадей, оказалась для машины неожиданностью, и она не успела как следует прицелиться. По мере того как машина уменьшалась в заднем окошке, явно сокращались и ее возможности произвести второй выстрел, поскольку она не могла маневрировать так же быстро, как они. Машина пыталась повернуть посреди дороги, словно неумелый танцор, но, когда это ей удастся, подумал Уэллс, экипаж уже скроется с ее глаз. Он осторожно приподнял голову девушки, продолжавшую покоиться на его груди.

— Нам это удалось, мисс Харлоу, нам это удалось… — бормотал он, прерывисто дыша.

Эмма с испуганным видом глянула в окошко и убедилась в правоте его слов. Они проскочили между ног у машины, которая бросила их преследовать и в данный момент удалялась в направлении Уокинга.

— Как вы там? — послышался голос Мюррея.

— Все в порядке, несчастный безумец! — крикнул Уэллс, не зная, рассердиться ему или дать волю истерическому смеху, так и рвавшемуся из его глотки.