Роза Сергазиева - ГеноVIRUS

– Полчаса, – пообещал Антон профессору, пока тот намыливал лицо, – и никаких пятен не останется.

Затем Антон приоткрыл оконную створку: хозяин уезжал в разгар жаркого лета, а сейчас отопление включили на полную катушку – воздух застоялся, помещение требуется проветрить.

Профессор вернулся в «комнату» и присел в кресло.

– Простите, – вынужден был извиниться Антон, – угостить нечем: дома пусто. Ни продуктов, ни напитков, даже воды питьевой, чтобы чай вскипятить, нет. Холодильник выключен. Я же прямо из аэропорта.

– Не страшно, и так доставил вам столько хлопот, – отмахнулся Филин и поднял голову вверх, чтобы внимательно рассмотреть знаменитые перекрытия. Но ничего особенного не увидел: обычные деревянные балки, ну может чуть потрескавшиеся из-за возраста. – Наверное, когда дождь барабанит по крыше, здесь не очень комфортно от грохота?

– Ничуть, – Антон устроился напротив гостя на диване. – Под черепицей проложен тонкий шумопоглощающий пластик. Кстати, Аркадий Дмитриевич, почему, когда я вас окликнул, вы первым делом спросили про возраст? Это как-то связано с вирусом гениальности?

– Если обратили внимание, гениальность не коснулась нас с вами, – грустно улыбнулся профессор, – как и миллионов других землян, старше определенного возраста. Иными словами, заболеванию подвержены новорожденные дети. Я долго возился со статистикой и сумел определить временную точку, с которой, как мне кажется, и началась пандемия гениальности. Потом проверил, что произошло в тот год, ровно 25 лет назад. И наткнулся на вспышку !

– Вспышку ? – повторил непонимающе Антон.

– Падение метеорита, – уточнил Аркадий. – Причем, я сам находился в эпицентре события.

И Филин подробно рассказал про группу Анциферовой и поездку в Зауралье. Вспомнил и про хозяйку огорода, куда приземлился самый большой осколок.

– Мария Чивилихина? – невольно ахнул Антон. – Она имеет какое-то отношение к кандидату в президенты?

– Прямое, – кивнул профессор. – Мария была беременна, когда мы приехали в Островки. Валерий родился вскоре после вспышки . Что и позволило мне построить гипотезу про вирус, доставленный на планету метеоритом, и поразивший постепенно всех беременных женщин. С того момента рождаются только гении.

– Панспермия и пандемия одновременно? – поежился Антон: его не покидало ощущение, что профессор намеренно нагнетает ситуацию. – Но ведь наверняка метеорит тщательно исследовали. При малейшем намеке на присутствие в космическом образце живых вирусов или бактерий, тут же ввели бы карантин.

– Исследовали, – не отрицал Филин. – Только учтите, экспедиция добралась до Островков через сутки после вспышки . Мало того, метеорит при входе в атмосферу рассыпался на куски, мы обнаружили лишь один фрагмент из неизвестного количества многих. Если внутри в ледяных капсулах находились патогены, они успели оттаять и распространиться по воздуху.

– Если, если, – повторил скептически Антон. – Не слишком ли много в вашей гипотезе недоказанных предположений?

– Хорошо, есть еще кое-что, – сцепил ладони Аркадий: может ли он полностью доверять молодому человеку, ведь знакомы они всего ничего; но с другой стороны профессору нужны единомышленники, помощники. – Когда мы возвращались в Москву, Ксения Анциферова – она руководила экспедицией, поведала мне о том, что еще за два года до вспышки правительство собрало группу ученых для оценки вероятностных последствий ожидаемого падения метеорита.

– Мы и сегодня не способны предсказать подобного столкновения, – удивился Антон, – а уж четверть века назад..!

– Тем не менее, – Филин отодвинул кресло и принялся, словно лекцию читал, ходить вдоль стены. – Всё началось с древней рукописи, составленной средневековым астрономом Улугбеком. В ней перечислялись даты встречи Земли с рассеянными в определенном месте Вселенной каменными осколками. В группу пригласили 7 специалистов: геолога Анциферову, двух историков-археологов, востоковеда – он обнаружил и впоследствии смог разобраться с зашифрованной частью рукописи, астрофизика, вирусолога и программиста, задача последнего – составить математическую модель будущего Земли «после вспышки ». Формулируя задание, ученым определили временные рамки – 20 лет, одно поколение. Вероятностная модель была создана, никаких опасных последствий она не предсказывала. Группу распустили. Правда, программист – Борис Вахрушин остался результатом не доволен, и, как считает Ксения Павловна, продолжил исследование самостоятельно.