Сергей Снегов - Тяжелая капля тщеславия

– Это-то понятно, – сказал Рой. – Если бы совпадения не было, то не произошло бы и обогащения мозга новыми знаниями. Вся соль в этом совпадении.

– Ему с дьявольской тщательностью пришлось изучить свой мозг, чтобы разработать столь совершенно резонирующий с ним препарат, – продолжал Арман. – Еще больше поражает, что Клаусену удалось синтезировать столь сложное химическое соединение.

В разговор вступил Генрих:

– В интересной идее Плачека содержится внутренний дефект. Во-первых, прибавка знаний не равнозначна появлению таланта, что, впрочем, и сам он признал в разговоре с Клаусеном. А во-вторых, введенные в мозг посторонние вещества рано или поздно должны быть выведены из него. Это равнозначно превращению скороспелого эрудита в прежнего невежду.

– Он мог предусмотреть такой оборот событий и принять меры против него, – заметил Рой. – Медленное школьное обучение образует в мозгу долго сохраняющиеся связи, которые мы называем памятью о полученной информации. Плачек мог предполагать, что вещества, введенные в мозг, сотворят такие же связи. Тогда эрудиция, созданная простой капельницей, сохранилась бы навсегда.

Генрих скептически покачал головой.

Арман продолжал:

– Между прочим, трудность, указанная Генрихом, самого Ричарда очень тревожила. Он вовсе не собирался ограничиться созданием краткосрочных эрудитов, хотя сам попал в их разряд, так как его лингвистические знания довольно быстро исчезали. Основную задачу он видел в том самом, о чем говорил Рой: в переконструировании себя в гения. Посмотрите материалы, связанные со вторым препаратом.

На молекулах второго препарата Плачеку удалось записать энциклопедию математических наук. И так как он пользовался справочниками, а не специальной схемой выборок, то было видно, с какой наивной тщательностью он переносит во внутримолекулярные связи все понятия и формулы, начиная с самых простых.

Зато кривые колебаний молекул так идеально совпадали с кривыми колебаний клеток мозга, что временами нельзя было различить их.

– Резонанс совершенный, – оценил Рой находку Армана. – Мозг Плачека должен был впасть в унисон с препаратом и не только проглотить введенную ему научную пищу, но и продуцировать ее дальше. Не знаю, как с гениальностью, но если бы Ричард не стал математическим талантом, то я просто отказался бы понимать, что такое талант. Капля такой жидкости, введенная в мозг, должна была полностью удовлетворить его тщеславие.

– Она слишком тяжела для него, эта капля. Он перекалил клетки своего мозга, – сказал Генрих. – Он просто-напросто сжег свою голову. Он проглотил пищу, которая у него не переварилась.

– Кривые резонанса говорят о другом, – возразил Арман. – Я согласен с Роем – совпадение совершенное…

– Ну и что? – сказал Генрих с досадой. – Вы забываете о крепости материала, в данном случае мозга. Детская задача: при резонансе, вызываемом шагом полка, колебания моста через реку усиливаются так, что мост обрушивается. Не всякое усиление своих колебаний мозг выдерживает.

Рой, подумав, сказал:

– Но усилие до огромной эрудиции в области языкознания мозг Плачека все же выдержал без повреждений.

– В этом и суть! – воскликнул Генрих. – К языкам у Плачека были потенциальные способности. Он, возможно, стал бы выдающимся лингвистом, если бы с детства изучал языки. А к математике была идиосинкразия. Обширная математическая информация превзошла возможности его мозга. Усилением математических акций мозговых клеток он разорвал их внутренние связи, так как именно в этой области интеллектуальная прочность мозга была всего меньше. Где тонко, там и рвется. Препарат, возможно для другого безвредный, Ричарду обернулся губительным ядом.

– Жаль, – со вздохом сказал Арман. – Жаль самого Ричарда. Жаль, что из его изобретения мы извлечем мало пользы.

Рой рассудительно возразил:

– Почему мало? Он оставил нам измеритель творческих способностей. Думаю, прибор можно доработать, чтобы ввести в употребление – скажем, для экзаменов научных работников. И если наши химики смогут усовершенствовать придуманные им информационные капли, они тоже пригодятся. Есть множество ситуаций, когда даже краткосрочная эрудиция полезна. Вместо того чтобы привлекать к исследованию справочные машины, введи в мозг одну-две капли, содержащие в себе целые науки, – и разбирайся в сложнейшей проблеме, требующей бездны знаний.

– Особенно это может пригодиться в дальних путешествиях, – сказал Арман. – Не на все планеты потащишь с собой Большую академическую машину.