Роберт Сойер - Триггеры

— Сейчас поймёте.

Рэйчел знала, что ей надо вернуться за свой стол, но работа практически застопорилась, потому что многие сотрудники по-прежнему пребывали в прострации по поводу покушения на президента и разрушения Белого Дома; люди просто сидели за столами и пялились в пространство, или беззвучно плакали, или бесконечно болтали друг с другом, пытаясь найти во всём этом смысл.

Так что вместо того, чтобы удалиться по коридору, Рэйчел уселась в зоне ожидания неподалёку от кабинета агента Доусон. Если её собственный опыт можно было принять во внимание, то Оррин Джиллетт должен был появиться оттуда минут через двадцать.

Всякий раз, как Рэйчел обдумывала сотрудничество с новой компанией, она устраивала маленькое испытание. Она вводила в Гугл название компании со словом «отстой». Каждый из корпоративных гигантов имел своих ненавистников: «Майкрософт отстой» возвращал 285000 результатов, «Федерал Экспресс отстой» — 580000, а «Дисней отстой» — целых два миллиона. Но для бизнесов местного уровня или малоизвестных интернет-компаний она находила этот метод полезным барометром.

Точно так же, когда она собиралась начать с кем-то встречаться, она искала его имя вместе со словом «козёл». Поиск по «Деван Гули козёл» позволил ей остановиться буквально в шаге от пропасти!

Но сейчас, в данном конкретном случае, у неё было нечто даже лучшее, чем Гугл. У неё не было сомнений в том, что Оррин Джиллетт привлекателен. И он казался хорошим парнем: у него была тёплая, дружеская улыбка и зубы, которые либо не видели избытка кофе, колы или табака, либо были отбелены, и…

Ах да, отбелены. Зум-процесс, если точно. Обошёлся ему в шесть сотен баксов.

Но он не курил со школы, не любил газированных напитков, а кофе пил во вполне средних количествах. Но в детстве его лечили тетрациклином, и от этого зубы немного покоричневели, и он стеснялся этого многие годы. И поэтому решил исправить эту проблему.

Рэйчел подумала насчёт подружек , но на память ничего не пришло. Потом — ну, он же такой красавчик, и безупречно одет с головы до пят! — она подумала о сердечном друге . Однако в этот раз её посетили мысли лишь о её собственных бывших, последний из которых покинул её жизнь — или, по крайней мере, её постель — десять месяцев назад.

Кстати, раз речь зашла о бывших… О!

Мелинда.

И Валери.

И Дженнифер.

И Франка.

И Анна-Мари.

И эта сучка Наоми.

Она подумала о них, но…

Нет, так не получится. Она не могла думать о них коллективно; она должна была выбрать одну и думать только о ней. Скажем, Валери.

Ага. Блондинка. Карие глаза. Большая грудь. Рэйчел опустила глаза на собственный бюст: ну, второй или третий размер — это неплохо. И… ох ты ж! Наша Вэл любила немного погрубей, верно? Но…

Но Оррин вообще-то не любил. Он пытался играть эту роль, потому что Вэл его об этом просила, но…

Ага, фактически это и было причиной, по которой они расстались.

Она попробовала другую. Дженнифер.

Гммм. Длинные прямые волосы, голубые глаза и… очень волевой подбородок…

О Господи! Это же Дженнифер Энистон! Оррин встречался с Дженнифер Энистон!

Да нет. Бред какой-то. Энистон живёт в Лос-Анджелесе и встречается с кинозвёздами, и…

Конечно. Когда она думает о Дженнифер сейчас, её фамилия Синклер, а не Энистон. Но Рэйчел представила себе единственную длинноволосую голубоглазую Дженнифер, которую знала сама, вернее, о которой знала — и, конечно же, персонажа, роль которого прославила Эннистон больше всего, звали Рэйчел.

Дженнифер и Оррин встречались лишь пару месяцев. И, по крайней мере, по воспоминаниям Оррина, расстались они по-хорошему — хотя с тех пор он ни разу не слышал о миз Синклер.

Рэйчел взяла журнал — редакционная статья, как и во многих журналах последнего времени, была посвящена волне террористических атак; фотография на обложке изображала дымящиеся развалины «Уиллис-Тауэр», здания, которое Рэйчел всегда называла «Сирс-Тауэр» [20] Знаменитый чикагский небоскрёб, переименованный в 2009 году. до того, как оно рухнуло. Но она не стала надевать очки, хотя считала, что её новая пара с розовато-лиловой оправой выглядит на ней потрясающе. Вместо этого она уставилась на страницу расплывающихся букв и сосредоточилась на прошлом Оррина.

Проститутки.

Воспоминание пришло об уличных девках, фланирующих вдоль обочин в неблагополучных районах, но не о прямых контактах с ними. Хотя эти воспоминания перешли в воспоминания о стриптизёршах, а за прошедшие годы он перевидал их много, в основном, развлекая клиентов. Лучшим в Вашингтоне заведением он считал клуб «Стадион».