Александр Левинтов - Философия старости

А ведь это написано – страшно сказать! – в 55 лет, совсем мальчишкой.

И тем не менее, идея умирания-увядания остаётся доминантой [62]. Этот рефрен ошибочен уже хотя бы потому, что отражает мнение большинства, которое, по Бианту, зло. Помимо всего, старики —это жертвы моды и потому, что не могут следовать ей и потому, что мода их игнорирует, хотя они в состоянии следить за своим гардеробом больше, чем молодые: «Отношение к старости имело свои традиции. После достижения 60-летнего возраста античные римляне облачались в старческие тоги. В день своего 60-летия японцы отмечали традиционный праздник с переодеванием в красный детский жилет. Одежда стариков и старух в России приближалась по своему типу к детской. Она носилась без всяких украшений и шилась из материи белого или темного цвета»

Пожалуй, самый весомый вклад в обсуждение философии старости внёс В. В. Прозерский каскадом своих статей [главная – 54] и прежде всего – эссе «Парадигмы закатного мышления». Менее заметны работы [66].

В статье А. Л. Буряковского [9] рассматриваются религиозные и этнические особенности старости как осознанного ухода из общества и мирской жизни. Формы самоизоляции – это интересно, но не более того.

Эссе [41] посвящено идее красоты: «Главным обоснованием и доказательством того, что старость – не слабость, а для многих – яркая вспышка жизни, её вершина в условиях внутренней свободы и самодостаточности, период саморефлексии и самооценки, подведения итогов и спокойной мудрости, является её не осознанная и не выделенная Цицероном, не ставшая предметом его обсуждения особая неповторимая красота».

О. А. Канышева [24] нашла связь между старостью и сциентизмом в высказывании Гегеля: «Старик живет без определенного интереса, т.к. он отказался от надежды осуществить ранее лелеемые им идеалы, а будущее вообще уже не сулит ему, по-видимому, ничего нового. Напротив, он думает, что из всего, что ему еще может встретиться, всеобщее, существенное он уже знает. Т.о., ум старика обращен только к этому всеобщему и к тому прошлому, которому он обязан познанием этого всеобщего». [12, с.91].

Работа И. М. Рабиновича [56] хороша подбором цитат:

«Мы надеемся достигнуть старости, но боимся состариться. Это значит, что мы любим жизнь и страшимся смерти» (Ж. Лабрюйер).

«Чтобы жить, человек должен верить в то, ради чего он живет». (Х. Смит)

«Стареть скучно, но это единственная, известная возможность жить долго» (Ш. Сент-Бёв).

Чтобы помочь людям создать собственную идеальную жизнь, Ванга предлагает десять ключей деятельного творчества:

– Прислушивайтесь к мудрости своего тела.

– Живите в настоящем, ибо это единственный момент, который у вас есть.

– Найдите время для молчания,… внутреннего диалога.

– Избавляйтесь от своей потребности во внешнем одобрении.

– Когда вы видите, что с гневом или протестом реагируете на человека или обстоятельства, осознайте, что вы боретесь лишь с самим собой.

– Цель – полное самопознание.

– Сбросьте бремя судейства – вам сразу станет гораздо легче.

– Не загрязняйте свой организм ядами, будь то через пищу, воду или отравляющие эмоции.

– Меняйте мотивированное страхом поведение на поведение, в основе которого любовь.

– Осознайте, что физический мир есть всего лишь зеркало,

Тем же интересна статья Н. А. Горлач [14]:

«Старость – это живая могила» (М. Лютер), что было в духе времени и разделялось его современниками.

«Старость печальна не тем, что с наступлением ее прекращаются наши радости, а тем, что исчезают наши надежды» (Ж. Поль)

Фридрих Паульсен, биограф знаменитого немецкого философа И. Канта, описывает, как ощутив на 72-м году неожиданный упадок сил, отказавшись от чтения лекций и впав в печальное состояние старческой слабости, Кант пишет Гарве: «Пользуясь довольно хорошим здоровьем, я чувствую себя как бы пораженным душевным параличом. Я испытываю муки Тантала, видя, что мне нужно подвести итоги в вопросах, касающихся всей области философии, и я все еще не выполнил этой задачи, хотя и сознаю исполнимость ее». Кончил И. кант в глубокой деменции, превратившись в овощ.

Мне глубоко антипатична позиция Г. И. Пеева [43]: старец, естественно, живёт прошлым. Им обусловлено и его настоящее и то будущее, которое у него осталось. Все мои коллеги, дожившие до весьма преклонного возраста (Г. М. Лаппо – 95 лет, Б. Б. Родоман – 88 лет, Е. Е. Лейзерович – 85 лет, Л. В. Смирнягин – 81 год, да и я сам (75 лет) жили и некоторые до сих пор живы только благодаря своему будущему и устремленности в него, ведь будущее отличается от настоящего не хронологически, а онтологически.