Майкл Поллан - Дилемма всеядного - шокирующее исследование рациона современного человека

Бродя бесцельно и в то же время же целенаправленно по почерневшему лесу, который постепенно становился все чернее и чернее, я вдруг отчетливо осознал, что лес – это полная противоположность саду.

В саду почти каждый вид, с которым вы сталкиваетесь, хочет привлечь ваше внимание. Никто от вас не скрывается; никто не сигнализирует о том, что принесет вам вред; ваше место в местной пищевой цепи установлено и общепризнано.

Все, что вы видите и чувствуете в саду – цветы и узоры, вкусы и ароматы, – не просто приемлемо для вас, но и отвечает вашим желаниям. В действительности растения уже записали ваши желания в своих генах и коварно их используют для того, чтобы увеличить свою численность и расширить среду обитания. Сад – это собрание взаимовыгодных симбиозов, он воспринимается нами как один из самых гостеприимных пейзажей, ибо он в определенном смысле есть продолжение нас самих, своего рода зеркало. (И мы, поедающие его плоды, тоже в некотором смысле являемся продолжением сада.) Одомашненные виды, растущие в саду или на ферме, – это объекты нашего мира, которые живут с нами под одной крышей. Здесь вы можете добывать себе пропитание в точности тем способом, который практиковали Адам и Ева, а других способов просто не предусмотрено: в саду нет ни дилемм, ни охотничьих историй.

Лес же предлагает вам совершенно иной способ бытия в природе. Сморчки надеются, что я их не замечу. Пройдет много времени, прежде чем в этом мертвом ландшафте объявят о своем присутствии первые яркие ягоды. Поход в лес немного похож на путешествие в другую страну, где вас никто не знает! В лесу вы не обременены никакими агрономическими обязательствами (аналог гражданства). Наоборот, вы чувствуете некоторую изысканную легкость бытия путешественника, на присутствие которого никто не обращает внимания. Здесь также действует характерный для путешествий гиперреализм восприятия: первый взгляд, первый запах, первый вкус… Присутствует здесь и приятное чувство получения чего-то конкретного просто так, ни за что, задаром; ведь все, что нужно для этого делать, – это просто ходить по лесу и слушать свои чувства. Ну и, конечно, напор новизны обычно омрачается беспокойством: «Не заблудился ли я?.. Брать ли этот гриб или нет?»

Сгоревший лес не радовался гостям, как радовался бы сад. Лес полностью находился вне сферы действия наших «домашних» привычек и установок. Тем не менее здесь тоже чувствовалась некая связь с представителями диких видов, которых мы разыскивали; это была связь охотника и добычи. Такая связь особенно ясно проявляется в том случае, когда начинает работать «эффект выскакивания» – удивительный перцептивный инструмент, который мы создали в ходе эволюции для того, чтобы победить искусство маскировки. Признаюсь, что когда мои коллеги-грибники не могли меня слышать, я вел себя совершенно по-идиотски. Всякий раз, когда на меня вдруг «выскакивала» семейка сморчков, я кричал им: «Ага, попались!» Я кричал так, как будто мы с грибами играли в какую-то игру и я только что выиграл очередной раунд! Не могу представить себе, что я когда-нибудь буду общаться так с яблоками в саду. И причина проста: существование яблок – для меня не новость.

Я полностью потерял представление о времени и пространстве, когда моя рация вдруг выпалила: «Перерыв на обед! Встречаемся в машине!» Я оказался примерно в миле (в полутора километрах) от машины, причем должен был идти в основном под гору. К тому времени, когда я, прыгая по камням, которые выскальзывали из-под ног, вышел к дороге, все уже стояли на обочине, жевали «походную смесь» из сухофруктов и орехов и обсуждали внушительную «добычу». «Вот это день! Вам повезло! Лучше не бывает! – возбужденно закричал Бен, когда я подошел со своей сумкой, доверху наполненной сморчками. – Сколько их сегодня! Никогда столько не видел! Просто косой косить можно!»

Мы сидели на обугленном стволе (да уже и сами выглядели достаточно обугленными), поедали наш обед, говорили о грибах, о закусках из грибов и о том большом грибном хэппенинге, который ожидает нас всех нынешним летом. Где-то в глубине малообитаемой канадской территории Юкон случился огромный пожар. Теперь там ожидалась высадка тысяч грибников (некоторые прилетят на вертолетах) – никто не хочет пропустить урожай сморчков, который, как ожидается, будет крупнейшим в истории. Паули Порчини тоже намеревался туда податься. «Там же можно будет собирать их по двадцать два часа в сутки», – мечтательно проговорил он так, как будто его ждало там невероятное блаженство…