Рудольф Танзи - Сила внутри тебя. Как «перезагрузить» свою иммунную систему и сохранить здоровье на всю жизнь

Патрик, которому сейчас слегка за тридцать, отрицает, что в детстве получил психологическую травму. Но он рассказал, что когда его мать говорила о своей любви к нему, то никогда не обнимала и даже не прикасалась к нему, и всегда держалась отчужденно.

«Когда мне было пять лет, меня положили в больницу удалять гланды, – вспоминает Патрик. – Был день Святого Валентина, и к другим детям в палате приходили их матери с открытками и сладостями. А моя мама все не шла. Я помню, как отворачивался лицом к стене и накрывал голову подушкой, чтобы не слышать голоса других детей и их матерей. Я носил в себе эту обиду много лет, пока не подвернулся повод высказать ее. Однажды мы с моей матерью обедали, и мне вспомнилась эта история. Я спросил ее, почему она не навестила меня в больнице, и знаете, что она ответила?

Она рассказала, что в тот раз немного опоздала, а когда вошла в палату, то увидела, как я плачу, свернувшись калачиком. Она сказала, что успокоила меня, но я этого не помню, у меня в памяти сохранилось лишь чувство одиночества».

Психологи утверждают, что воспоминания людей о своем детстве далеко не всегда соответствуют действительности. Научной медицине потребовались долгие годы, чтобы убедиться в том, что не только неопровержимые факты, подтвержденные анализами, влияют на здоровье человека. Наши убеждения точно так же влияют на наше самочувствие, несмотря на всю их субъективность – мы все верим в истории, которые сами себе рассказываем. А начинаются эти истории с сигналов, которые подают нам наши родители.

Родители Патрика своим отношением показали ему, что он сам по себе. Они по природе были отчужденными и закрытыми, а потому считали нормой свое поведение с сыном. Но детям важно чувствовать связь с родителями, их любовь и защиту. Эта потребность сложилась за миллионы лет эволюции. В ходе известного эксперимента детенышей обезьяны забрали от их матерей, и они тут же стали беспокойными и испуганными. Когда им предложили искусственную мать, сделанную из проволочного каркаса и мягкой набивки, детеныши мгновенно прильнули к ней в поисках комфорта и заботы.

Духовные техники йоги и других восточных традиций развивают осознанность, делают ее четче и превращают эту внутреннюю способность в навык.

Для человека последствия слабой связи с родителями губительны, несмотря на нашу уникальную способность приспосабливаться к самым неприятным условиям. Что касается Патрика, его убежденность в своем одиночестве привела к состоянию, известному в психологии как «слабая привязанность». Говоря простым языком, он жил, не доверяя миру и не веря в собственную ценность. Он считал – верно или нет, – что, если он столкнется с трудностями, ему никто не поможет. Конечно, дела обстояли не так плохо, и его родители были бы крайне удивлены мнением сына, но именно так категорично и воспринимают мир дети, когда формируют свое представление о нем на базе неизгладимых впечатлений раннего возраста.

«Можно сказать, мне повезло, – вспоминает Патрик с едва заметной улыбкой. – Я научился быть независимым. Все замечали, что даже в семь – восемь лет я напоминал маленького взрослого. Я этим гордился. Я все время стремился к успеху, поскольку именно так ведут себя взрослые, и эта привычка осталась со мной на долгие годы».

Когда юношей он начал встречаться с девушками, у него не получалось влюбиться: он не понимал, как это сделать. Чем глубже становилась связь, тем более одиноким он себя ощущал. Патрик был верен своим детским убеждениям, считал, что должен заботиться о себе сам, и вступал в отношения, только чтобы удовлетворить сексуальные потребности. Девушки поначалу соглашались на это, но позже начинали желать большего, и тогда Патрик ссорился с ними или выказывал такую холодность, что ошеломленные и расстроенные подружки сами бросали его.

Когда он поступил в колледж и начал изучать компьютерные технологии, его эмоциональная отчужденность была в самом расцвете. Его самодостаточность была неоспорима, но он не понимал простую вещь: он так хорошо заботился о себе сам потому, что не верил, что это может сделать кто-то еще. Он не понимал саму идею любви, поддержки и заботы.

Здесь можно было бы поставить точку, но, к счастью для Патрика, у этой истории есть продолжение. На старшем курсе он встретил девушку, совершенно не похожую на других. В абсолютно рациональный мир Патрика ворвалась любовь с первого взгляда.

«Если честно, – говорит он, – я всегда думал, что эти слова просто клише. Но когда я впервые встретил Фрэн, я видел ее лишь несколько секунд, пока она разговаривала со своими друзьями, и был покорен. В ней было что-то особенное. Я набрался смелости и познакомился с ней. Она дружелюбно улыбнулась мне, и на этом все. Но когда я вернулся домой, я мог думать только о ней.