Ю. Соколов - Выбери жизнь!

В остальном у нас все хорошо вкалываю на двух работах — время такое, надо зарабатывать деньги.

Клава с сыном — по дому. Вера готовится в институт, но что-то уж очень сильно переживает. Ничего, лишние два-три ведра холодной воды на голову — и все пройдет.

Да, чуть не забыл Клава еще раз обследовалась — и никаких признаков, никаких болезней не нашли. Это фантастика! Ведь после занятий она не приняла ни одной таблетки, ни одного укола. И вес у нее снизился почти до нормы. Как-то я застал ее врасплох у зеркала — она и так, и этак поворачивалась, разглядывая себя. Увидела меня — не застеснялась, а сказала, что теперь и сама видит, как возвращаются к ней формы тела ее молодости.

Про Веру могу сказать только одно она молодчина. Своих подруг тоже отвадила от курения, да и круг интересов у нее стал намного шире и богаче

Юрии Александрович, через две недели у нас будет вторая годовщина свадьбы Очень бы хотели видеть Вас в нашем доме Живем по прежнему тесновато, зато весело и дружно!

Здоровья Вам и успехов!

Афанасий»

Приятно получать такие письма, особенно когда знаешь историю жизни этих людей. Кем был раньше Афанасии, вы поняли из письма А Клавдия страдала от множества болезней, ожирения, да и курила она, рюмкой не гнушалась. Дочка ее, Вера, тоже была девушкой строптивой, курила и мучилась от частых головных болей, в свои 16 лет горстями глотала таблетки

Когда Клава позвонила мне и сказала, что готовится стать матерью, я просил ее очень и очень подумать во-первых, возраст — около сорока, во-вторых, те болезни, что она носила в себе, тоже были немаловажным фактором. Все же она решилась и родила крепкого парня, которого с первых же дней стала обливать холодной водой, купать в холодной ванной. Короче, сразу создала для него атмосферу здорового образа жизни.

Светло, чисто и уютно стало в этой вновь образовавшейся семье. Дай Бог им всем здоровья и радости!

А вот другое письмо, из сегодняшней почты.

«Пишет Вам мать, у которой погибает сын в неполных 25 лет Когда-то он был добрым, ласковым.

Дома все делал, любил столярничать. До армии даже не курил. Да и выпивки не были нормой: выпил он в первый раз шампанского, когда школу закончил.

Служил сын далеко — на юге. И вот вернулся из армии — будто кто подменил его. Стал грубым, хамоватым, дерганым. Курит по две-три пачки сигарет, пьет, на работу его нигде не берут, да и не хочет он работать. Милиция его перестала даже забирать; столько штрафов накопилось — не один год, наверное, надо их отрабатывать.

Водила я его и к наркологам: что-то ему вшивали. А он пил уже на следующий день. Ведь все пьет — одеколон, какую-то бурду, что-то еще, да я и не знаю даже, не помню — совсем худая голова стала.

Когда сын пьяный и дома — ад кромешный. Ничего из обстановки в доме уже не осталось. Телевизор, приемник, стулья, книги, простыни, пододеяльники, посуда — ничего уже нет.

Умоляю, спасите сына! Ведь умру я скоро. А он без меня погибнет!

Анна Ивановна Л. г. Елец».

Таких писем в моей почте каждый день множество. И этот поток не уменьшается Напротив, становится все больше и больше Почему? Да потому, что идет целенаправленное оболванивание народа через пьянство, курение, навязывание азартных игр (вспомните историю с АО «МММ»).

Я предлагаю вам ознакомиться с небольшой главой из книги В.Ягодинского «Когда исчезает мираж». Глава называется «Оболванивание».

«В романе Ч.Айтматова «И дольше века длится день» рассказывается, как ныне вымершие азиатские завоеватели жуаньжуаны превращали своих противников в покорных биороботов: «Сначала им начисто обривали головы. К тому времени, когда заканчивалось бритье головы, забивали поблизости матерого верблюда. Освежевывая верблюжью шкуру, первым долгом отделяли ее наиболее тяжелую, плотную выйную часть Поделив выю на куски, ее тут же в парном виде напяливали на обритые головы пленных вмиг прилипающими пластырями — наподобие современных плавательных шапочек Тот, кто подвергался такой процедуре, либо умирал, не выдержав пытки, либо лишался на всю жизнь памяти, превращался в манкурта — раба, не помнящего своего прошлого. Лишенный памяти и потому весьма ценный, стоивший десяти здоровых невольников манкурт не осознавал себя человеческим существом. Лишенный понимания собственного «я», манкурт с хозяйственной точки зрения обладал целым рядом преимуществ. Он был равнозначен бессловесной твари и потому абсолютно покорен и безопасен. Он никогда не помышлял о бегстве Для любого рабовладельца самое страшное — восстание раба. Каждый раб — потенциально мятежник. Манкурт был единственным в своем роде исключением — ему в корне чужды были побуждения к бунту, неповиновению. Он не ведал таких страстей. И поэтому не было необходимости стеречь его, держать охрану и тем более подозревать в тайных замыслах»»