Александр Саверский: Особенности национального лечения: в историях пациентов и ответах юриста

Попадание в организм человека ослабленной, но живой «зверушки» безопасно для здорового человека, а для ослабленного иммунитета может быть смертельным. Оказывается, специалисты знают о феномене «первичного антигенного греха», который гласит, что иммунитет на новый вирус реагирует также, как на первый встреченный в своей жизни. Можно ли в этом случае говорить о полезности прививок. Да и как можно создать вакцину за месяц-два? Где полноценные клинические исследования? Прививка от чумы создавалась 40 лет, потому что есть некоторая разница между тем, как поведет себя вирус в пробирке и в организме человека, а проводить прививку на здоровых людях, как это бывает в таких исследованиях, как вы понимаете, бессмысленно и небезопасно.

Все сказанное в большой степени касается прививок от гриппа и в разной степени других прививок.

Поверьте, десять лет назад было хуже. А если говорить о познаниях врачей и даже главных врачей в юридических вопросах, то картина станет еще более неприглядной.

Мне трудно поверить, что придет какая-нибудь корпорация, вроде ТНК-BP, и вложит несколько десятков миллионов долларов в просвещение. Поэтому есть только одно лицо, которое обязано это делать, – Минздравсоцразвития, которое, кстати, сейчас очень много говорит об информационном просвещении в области здравоохранения. Я надеюсь, что и о правах пациентов не забудут.

Вообще, работа по просвещению может быть ключевой, потому что 90 % конфликтов возникает из-за неумения и нежелания врача разговаривать с пациентом, а государства – с обществом. Почему пациентские организации часто возмущаются? Да потому, что с ними не советуются. А почему надо советоваться? Потому, что они десятки лет существуют, они уже профессиональнее некоторых министров в обсуждаемых вопросах.

А пациент, который знает о своей болезни иногда больше, чем врач, потому что он болеет десятки лет? Плохо, когда при всем при этом сохраняется патернализм и государство командует, как лечить, не советуясь с экспертами и пациентами. И врач командует пациентом, как ему лечиться, причем не объясняет, почему так, а не иначе. Такого не должно быть. Мы сторонники партнерских и договорных отношений. Должен быть договор (совсем необязательно письменный) врача с пациентом о том, как ему справиться с болезнью, и тогда все будет нормально. В этом и состоит новая этика в борьбе за здоровье и жизни людей на всех уровнях.

Конечно, проблема есть, когда в возрасте 23 лет человек называется врачом n допускается к лечению пациентов. Стоит ли удивляться тому, что у каждого хирурга есть свое кладбище, и только ли у хирурга, если ошибки других специалистов не так очевидны? Поэтому и здесь надо что-то менять.

Я уверен также и в том, что не должно быть врача-троечника. Кому нужно, чтобы его лечили на тройку? Да и возможно ли это. Здесь стоило бы говорить не только о критериях образования, но и критериях допуска к работе. А между тем в 2007 году из 630 ООО тысяч врачей 170 ООО не имели сертификатов, а без сертификата они не вправе были работать. Сертификат – документ о соответствии квалификации (знаний и умений, а какие у вчерашнего ординатора умения?) врача современным достижениям медицины.

Вот и получается, что ваш вопрос опять же правовой. Тот, кто допускает таких «врачей» к работе, тот и должен отвечать, тем более если такой «врач» навредил.

«Лига пациентов» (полное название «Общероссийская общественная организация «Лига защитников пациентов») – это общероссийская общественная организация, которая была зарегистрирована в 2000 году в Минюсте России: в этом году нам уже девять с лишним лет. В основном в ней работают юристы, некоторые – с медицинским образованием. При необходимости мы привлекаем экспертов из числа наиболее образованных практикующих врачей. Завершенных на данный момент судебных разбирательств при нашем представительстве в судах – около 40 (только в московском офисе). Документов составлено – пара тысяч-то уж точно, поэтому о полноценной статистике судебных решений говорить трудно, мы пишем много судебных документов, – иногда люди сообщают об исходе суда, а иногда и нет, но знаем, что имеются сотни удовлетворенных досудебных претензий, составленных нами. За консультацией к нам сейчас обращается около 10–12 человек в день. Во время всплеска информационной активности (выход программы «Лига пациентов» на телеканале «Домашний») было от 100 до 400 человек в день. Естественно, мы не способны принять такую массу информации, потому что на данный момент в московском офисе Лиги у нас работает пять человек. Сейчас у Лиги 10 региональных реально работающих отделений. Ее деятельность последние три года никем не поддерживается, кроме одного спонсора, и за редким исключением грантовой и спонсорской помощи, но здесь часто больше издержек, чем решения проблем. Первые три года Лига существовала исключительно за счет моих средств (раньше я был бизнесменом), потом было несколько сложных лет, когда мы еле выжили.