Владимир Жданов - Алкогольный террор. Лекции профессора Жданова

Об этом же повествует и Конрад Буссов, написавший «Хронику событий 1584–1613 годов», в которой расписывает, как наемные иностранные солдаты бесчинствовали в Москве, ругались над святынями, жгли Москву, ограбили и убили тысячи московитов, разграбили казну и церкви, заточили в Кирилловском монастыре патриарха Гермогена.

При этом, как отмечает польский дворянин Самуил Маскевич, бывший в России в 1609–1612 годах: «Московитяне соблюдают великую трезвость, которой требуют строго и от вельмож и от народа. Пьянство запрещено; корчем и кабаков нет во всей России; негде купить ни вина, ни пива».

Впрочем, скоро все изменилось. Иностранцы, пользуясь своим привилегированным положением и благосклонным отношением к ним новой власти, стали торговать спиртным повсюду. Против спаивания по морально-нравственным соображениям с самого начала протестовала Церковь и народ, а вскоре, по причинам экономическим, оставшаяся без казны власть.

Так, голландский посол Альберт Кунратс Бурх, посетивший Москву с дипломатической миссией в 1630–1631 годах, в своем донесении указывает на то, что «…царь послал во все города указ, чтобы с тех, кто в гостиных дворах будет держать корчмы или торговать табаком, брали большую пеню…»

Постепенно торговля спиртным и табаком была узаконена, но с соблюдением «техники безопасности». Швед Иоганн Филипп Кильбургер, делая отчет о русской торговле 1674 года, поясняет, что винные погреба «частью принадлежат казне, а большей частью частным людям… Все кабаки, винные, пивные и водочные кружала в пространном русском государстве принадлежат исключительно царю, и целовальники должны отдавать отчет…» Более того, народу вменялось в обязанность пьянствовать — с каждого двора, где стоял кабак, вне зависимости от того, пьет ли кто в доме или нет, собирался налог.

Оценивая мнения иностранцев о России, можно предположить, что именно иноземцы были более всего заинтересованы в спаивании русского народа. Интерес этот был в первую очередь меркантильно-экономический.

Все последующие годы царствования династии Романовых — 300 лет! — российский народ сопротивлялся спаиванию, которое осуществлялось иноземцами и иноверцами, зачастую при поддержке власти.

Как известно, великую роль в становлении трезвости в стране история отводит главе государства. К сожалению, русскому народу с правителями чаще всего не везло. Чего стоили России только Петр I, активно внедрявший в России водку и разврат, или Екатерина II с ее крылатым выражением: «Пьяным народом легче управлять».

С момента появления водки в России (XVI в) трезвый образ жизни становится для русских людей предметом особой значимости. Повсеместное внедрение водки в российскую среду, огромный вред, наносимый ею здоровью и условиям жизни людей, вызывали как стихийное, так и организованное антиалкогольное движение народа против насильственного спаивания. Народные массы, вдохновляемые религиозными воззрениями, рассматривали трезвый образ жизни не только как морально-нравственную ценность, но и как средство, с помощью которого можно уберечь потомство от пьянства, нищеты, болезни.

В результате многолетнего сопротивления спаиванию и общенародной борьбы за трезвый образ жизни в России вызрели условия для официального учреждения в 1854 году первого общества трезвости. Последующие события названы историками «Первым трезвенническим движением».

Имеются в виду массовые выступления в 1858–1859 годах крестьян вначале западных губерний, а затем и многих других против правительственных винных откупов. Откупа, по сути, представляли собой насильственное внедрение обязательств для каждой семьи закупать (а значит, и потреблять!) водку, что было противно не только социальным, но и нравственным убеждениям крестьян, в массе своей людей религиозных.

Волнения охватили 32 российские губернии. Участники создавали крестьянские общества трезвости, коллективно отказывались от употребления вина, громили питейные заведения. Правительство усмирило выступления войсками, но винный откуп все-таки был вскоре отменен.

Трезвенное движение народа было поддержано провинциальной российской интеллигенцией, которая стала организовывать общества трезвости по всей стране. В 1858 году подобные общества появились в Ковенской, затем в Виленской, Гродненской, Тульской, Саратовской, Курской и других губерниях.