Хацуо Рояма - Моя жизнь - каратэ. Книга 1

Тогда я с некоторым восхищением подумал, неужели есть и такие мастера? Врожденное любопытство играло свою роль, и я искал случая как можно скорее встретиться с учителем Исибаси.

Я решил, что по воскресеньям буду приходить в зал после того, как все разойдутся, и тренироваться самостоятельно. Как-то раз, после утренней тренировки, я, как обычно, часа в три или четыре пришел в зал и там вдруг увидел учителя Исибаси, тренировавшегося в одиночестве. Он ничем не походил на каратиста. Это был худощавый, высокого роста человек. Но меня удивило, с какой легкостью он, лежа на скамейке, поднимает 70—80-килограммовую штангу. Я тут же понял, что это и есть Исибаси, так как раньше слышал об этом феномене от Од завы. Я смущенно с ним поздоровался и только начал тихонько тренироваться в углу зала, как мастер подозвал меня к себе.

Спросив как меня зовут, он тут же весело воскликнул: "А Рояма-кун, ну что, может поработаем?" и сразу же предложил мне стать его партнером в спарринге. Мастер Исибаси был худощавым и очень гибким, что прекрасно использовал в своей технике. Не успел я опомниться, как он нанес мне прямой удар ногой (маэ-гэри) и из него, тут же вывернув ногу, провел круговой (маваси-гэри) в голову. Пропустить такой удар в самом начале спарринга?! Я совершенно растерялся. Однако характер у него был очень мягкий, он тут же бросился ко мне и обеспокоенно спросил: "Ты как, в порядке?" В дальнейшем я много раз слышал эти слова, которые он произносил с какой-то особенной интонацией. Они и для меня стали излюбленным выражением. Когда я работал в спарринге с другими учениками, и мой удар проходил, эти слова вырывались сами собой.

Как только наступало воскресение, я шел в зал, куда в то же время приходил учитель Исибаси, и становился его партнером. Поединок мастер Исибаси проводил так, как и говорил Одзава. Он блокировал мой удар и тут же наносил ответный. Он не принимал атаки на себя, как это делал Куродзаки, а пользуясь гибкостью своего тела, то отклонялся назад, то уходил в сторону.

Я даже себе не представлял, на чем его можно было поймать. За его движениями совершенно невозможно было уследить. Если атакуешь прямо, он отпрыгивает в сторону; отходишь назад, он тут же наступает. В общем, я чувствовал себя марионеткой в его руках. Несчетное количество раз руки и ноги мастера гладили меня по лицу. Но вместе с тем, каждый раз, когда мы заканчивали поединок, он всегда меня поправлял: "Вот это ты делал неправильно, лучше было бы сделать вот так". Мне, кажется, если бы не было этих тренировок с Исибаси, то потом я не смог бы в совершенстве овладеть круговым ударом ногой в голову.

Сейчас Исибаси работает актером на киностудии Тоэй и снимается в художественных фильмах. Когда на экранах появляется какой-нибудь фильм о каратэ, его обязательно можно там увидеть. Когда я смотрю фильмы, в которых снялся мастер Исибаси, у меня оживают теплые воспоминания о том времени. Похоже, сейчас он чаще играет отрицательных героев, и я от души желаю ему поскорее сняться в главной роли.

Самобытность характеров моих наставников и учителей, работа с ними в спаррингах, сформировали мою технику, дали мне плоть и кровь, стали путеводными звездами в моих занятиях. Я думаю, мне на самом деле повезло, что я попал в ученики к Ояме. Учитель Ояма всегда говорил: "У сильных учителей растут сильные ученики". И я не могу не согласиться с тем, что эта вера и сила Учителя пробудила и собрала вокруг него многих замечательных мастеров.

С момента поступления в ученичество к Ояме я, не имевший ни малейшего представления о каратэ, воспитывался на индивидуальности характеров многих наставников и учителей, и, конечно же, в первую очередь на примере самого Учителя Ояма. В процессе обучения я сам для себя долго решал важный вопрос: "Что же такое каратэ?".

"Каратэ — это сила" — вот к какому выводу я пришел. Мое мнение остается неизменным и по сей день. При этом я понял еще и то, что существует много разновидностей силы.

Сила Учителя Ояма, конечно же, необычайна сама по себе, но при этом удивительна и "ортодоксальная школа каратэ с хорошими манерами" мастера Ясуда, и "боевое каратэ" мастера Куродзаки, отличающееся сильным психологическим давлением, и "каратэ с напыщенной торжественностью" мастера Исибаси, и каратэ наставника Окады — конкретное и красивое, словно картина. Это то, к чему я стремился, и что пленило меня.

Я хотел, хотя бы на один шаг, приблизиться к этой самобытности и силе, которую видел перед собой каждый день. И, в общем-то, сам того не осознавая, уже тогда я полностью стал на путь каратэ.