Юрий Строфилов - Не про бег

По длинному спуску сбегаем к Волге. Красивая набережная. У пункта питания толкучка. Это добегает хвост от десятки. Не трачу время, пробегаю мимо. Вдруг парень, у которого день рождения, протягивает мне мокрую губку: «Нужно?» Конечно нужно. На улице уже жарко, сильно за двадцать.

Пробегаю мимо коврика с линейкой. Уже тяжело. Но нет, в этот раз я не дам себя измерить. Пробегаю мимо стартовых ворот. Первый круг 39:39. Это из часа двадцати. Отлично, все по плану. Кроме того, что Женя убежал далеко вперед. Какая была красивая теория: начинаем медленно, философски оцениваем ситуацию, любуемся красотами древнего города, смотрим на пароходы, потом слегка добавляем, организм не спеша включается в работу, разогревается, увеличивается КПД, сердце разгоняется до боевого пульса, добавляем еще. Это в теории так. А на практике я Женю уже не вижу. У него теория чуть проще: фигачить как пойдет. «На финише, – говорит, – разберемся».

Убегаем опять в гору. Скорость начала падать. 3:45, 3:46. Бегу один. Женя убежал, парень с днем рождения отстал. На повороте смотрю назад. Пытаюсь понять, нет ли рядом винтажных бегунов. Не вижу никого, но чувствую, что кто-то из них рядом.

Вдруг Женина голова появилась. Вот она, теория, заработала. Сейчас я тихо-тихо подбегу к нему и с гордо поднятой головой, пробегая мимо, скажу: «Что, добегался?.. Нужно было мудрее подходить к темпу на дистанции, не рвать со старта, распределять силы».

Впереди поворот «шпилька». Женя секундах в сорока впереди. Аэродинамичная голова рассекает воздух. Конечно, он под горку уже бежит, а я еще в горку. Разворот – и вниз к Волге. Осталось четыре километра. Чувствую, что сзади кто-то есть из моей возрастной категории. Но как их отличить? Под нагрузкой все, кроме Жени, выглядят одинаково, а-ля Эмиль Затопек после того, как его сослали на урановые рудники.

Добавляю. Ну… это я думаю, что добавляю. Секундомер считает по-другому. Бездушная железяка. Еще добавляю. Я перешел на питание травой, но я не корова, а хищник. Я даже стейк съел на неделе перед стартом. Я не корова, я могу добавить. Завтра вернется с новой силой дзен, а пока нужно найти в себе спортивную злость, догнать Женю и убежать подальше от винтажных бегунов. Поворотов больше нет, оглядываться неудобно, да и бессмысленно. Я и сам лет на девяносто выгляжу.

С невероятной скоростью мимо меня пробегают двое в одинаковой одежде. Нет, судя по блеску в глазах, эти помоложе будут. Обгоняю какого-то парня. Он меня спрашивает, сколько мне лет. Отвечаю. Парень удивляется, говорит, что ему тридцать шесть. Бежим вместе.

Впереди коврик с линейкой. Мальчик размахивает руками, тянется ими к солнцу, взлетает высоко-высоко, вытягивается во весь рост, поднимает ноги к плечам и выкидывает их вперед. Два метра почти прыгнул. Коврик для прыжков в длину, а я чуть не пал жертвой скидок на ритуальные услуги. Мы с Женей почти согласились на два по цене одного.

Парень тридцати шести лет отстал на несколько шагов. Видимо, тоже о вечном подумал.

Вижу створ. На моих часах 1:20 ровно. Женя уже там, за створом. Как так, теория-то верная была? Я же все по ней делал. Но он там, за створом, а я со своей общепризнанной теорией здесь, и еще бежать метров двести. Слышу приближающееся сзади тяжелое дыхание. Это всегда очень плохой признак. Нет… только не это… тридцатишестилетний парень обгоняет меня прямо в створе.

1:20:37 . Первый среди винтажных. Я не корова. Второй в моей категории финишировал через десять секунд, я не видел его ни разу за дистанцию, но чувствовал.

Вдоль улицы стояли гробы. Часть из них была заполнена иссохшими телами с морщинистыми обесцветившимися лицами. Гробы были большие и совсем короткие, некоторые стояли пустыми и ждали своей очереди. Элис Сильвестр Чесбро медленно шел вдоль ряда. Двадцать лет назад население Чикаго составляло четыре тысячи человек, а теперь приближалось к семидесяти тысячам, из которых четыре лежало здесь. Чесбро знал решение. И знал, что оно стоит фантастических денег. Сотни других решений были проще, дешевле и быстрее. Но они не были правильными.

Город построили у низкого берега озера Мичиган в устье реки Чикаго. Расположен он почти идеально. Система озер с одной стороны соединяет его с Атлантикой, а с другой – с бассейном реки Миссисипи. Путь из западных в восточные штаты лежит через Чикаго. Воду горожане брали из озера, а нечистоты сливали рядом с домами. А куда еще? Местность низкая, абсолютно плоская, канализацию не построить, наклона нет. Летом 1854 года мощный шторм на озере перемешал все: отходы, экскременты, питьевую воду, дороги, выгребные ямы, тротуары, запасы продуктов. Улицы превратились в болото, а не теряющие чувства юмора горожане устанавливали на них таблички «Дна не обнаружено». За четыре последних года город удвоился, наполняясь быстровозводимыми домами. На металлическую или деревянную пространственную раму навешивали каменные или деревянные стены. Шикарные гостиницы, дорогие рестораны, магазины, фабрики, жилые дома стремительно росли и утопали в грязи.