Юрий Строфилов - Не про бег

Идея Артура Лидьярда, как и Лаури Пихколы, состояла в больших объемах медленного бега. В Финляндии он применял такую тактику: отказаться от тренировок, целиком построенных на интервальном беге, и планомерно строить аэробную платформу. LSD – это изобретение Лидьярда, Long Slow Distance. Его оппонентом был американский тренер Джек Дэниелс, тренировки которого почти целиком строились на высокоинтенсивном беге.

Время Лассе Вирена на олимпийском марафоне – 2:13:10, пятое место. Пааво Нурми перевернулся в гробу на бок, положил руки под щеку и наконец спокойно заснул.

Все успехи финнов связаны с медленным бегом. Пихкола внедрял его в методики, и были результаты. Перешли на жесткие тренировки – пропали результаты. Вспомнили вместе с Лидьярдом медленный бег – и настал финский ренессанс: два золота чемпионата Европы 1971 года, золото на 1500 метров в Мюнхене, победа в Бостонском марафоне, четыре золота Лассе. Во многом успех медленного бега связан с климатом: в трех тренировочных штанах и двух свитерах жесткие интервалы не побегаешь. Закрытых манежей тогда не было, на сборы ездили редко, то есть все, как у нас. Медленный бег умножает количество митохондрий, развивает капиллярную сеть, увеличивает объем сердца, раскачивает жировой обмен, стабилизирует нервную систему. А вот все остальное делают быстрые тренировки. Я для себя делал коктейль, на 80 % состоящий из LSD и на 20 % из Джека Дэниелса. Лидьярд тоже считал, что это идеальная формула.

На Московской Олимпиаде 1980 года Лассе Вирен занял пятое место на 10 000 метров и не добежал до финиша марафонской дистанции. Его тренер Рольф Хайккола понял, что результаты будут плохими, в день свадьбы Лассе и Пяйви. Сейчас у них трое детей.

Уже год, как я поменял свой подход к питанию, перестал есть булки-макароны и почти исключил мясо. Похудел я быстро. Есть теперь не хочется. Иногда вспоминаю уже вечером, что ничего не ел целый день. Каждый ненабранный килограмм веса дает секунд тридцать на марафоне.

Травоядная диета приносит в жизнь и дополнительный дзен. Год назад перед Берлином на высоких нагрузках и скоростях нервная система трещала по швам. Каждое утро хотелось кого-нибудь убить, а потом поспать. Мышцы отлично справлялись с нагрузками, травм не было, но либо болел, либо бесился. Сейчас я бегаю много, в тренировочном плане хватает интенсивной нагрузки, но «с нашей стороны потерь нет», нервы не рвутся и иммунитет не страдает. Проблема появилась с неожиданной стороны. Терпеть не хочется. Полумарафон в Утрехте я бежал в обморочном состоянии. Картинка становится черно-белой, километры останавливаются, в ушах гул, как будто открыли дверь в машинное отделение.

Половинка в Питере была совсем не такой. Никакого гула, отличная картинка в полной резкости, счастье наполняет мозг, а время так себе. Почти час двадцать две.

Полумарафон в Ярославле – изумительно сделанный старт: красивое место, нескучная трасса, много зрителей и огромный веселый стартово-финишный городок. Недалеко от старта/финиша на каменной плитке лежит коврик с отметками 1 м, 1 м 10 см, 1 м 20 см и так до двух метров. Мы с Женей Суборовым сошлись во мнении, что это ресепшен похоронной конторы. Можно произвести измерения до старта, чтобы потом не тратить время. Это единственный предстартовый вопрос, по которому не возникло разногласий. Женя считает, что, пока есть силы, нужно бежать со всей мочи. А когда они кончатся, догребать на остатках сознания и воли.

Первый километр. 3:36 . С такой скоростью я к коврику с отметками подползу уже в горизонтальном положении. Делюсь сомнениями с Женей. Первые полкруга вверх в горочку, потом под горочку. Я отказался от мысли о самоубийстве и побежал с удовольствием. Сбросил скорость. Пятерка со средней скоростью 3:43. Это все равно быстрее, чем я могу себе позволить. Гладко выбритая Женина голова уже почти скрылась из виду, только на солнечных участках блики больно режут глаза. Нет, это купола Успенского собора, а Женя все-таки скрылся из виду. Поднялись высоко над Волгой на крутой берег. «Плывут пароходы – привет Мальчишам!»

Быстрый старт дает о себе знать. Во рту появился металлический привкус. Пробегаем по самому центру города. Соборы, улочки. Красиво… Вдруг побежалось хорошо. Спокойно, размеренно. Рядом парень: «На час двадцать рассчитываешь?» – спрашивает меня. «Рассчитываю», – говорю. Он тоже рассчитывает. У парня сегодня день рождения. Двадцать три года. Вторая половинка в жизни. На пульсе 167 все хорошо болтается, кроме языка. Но мы капельку поболтали.