Юрий Строфилов - Не про бег

Через два года рынок восстановился, цены вернулись к докризисному уровню и медленно снижались еще много лет.

В 1910 году в двадцати километрах от Амстердама начал торги аукцион в Алсмере. Несколько слияний и поглощений – и сейчас это крупнейший аукцион цветов в мире: 96 миллионов евро в день, 20 тысяч наименований цветов, 4 миллиарда роз в день, 2 миллиарда тюльпанов, 100 тысяч транзакций, 2400 покупателей, 220 футбольных полей площади, 55 тысяч квадратных метров холодильников.

Устроен аукцион так. Поставщики привозят товар в Алсмер. В основном это срезанные цветы. Каждая партия проходит контроль качества и описывается сотрудниками: страна происхождения, поставщик, индекс его надежности, код группы качества. В сформированном лоте указываются длина стебля, размер бутона, вес бутона, возраст цветка.

Товар привозят ночью. Тюльпаны хранятся при шести градусах тепла, розы – при трех. Перед аукционом цветы устанавливаются в пластмассовые корзины, корзины ставятся на тележки, тележки – на конвейер. У каждого лота свой номер, и рано утром тысячи электрокаров формируют буферные зоны, а тысячи других электрокаров доставляют корзины к нужному участку конвейера. Формируется расписание торгов. Каждый вид цветов торгуется в свое время.

В шесть утра начинаются торги. Выставляются только цветы в наличии, никаких фьючерсов и опционов, с этим наигрались в XVII веке. Конвейер ползет через зал. На стенке огромный экран, как в центре управления полетами: это часы. В центре циферблата указаны параметры лота – количество цветов, шаг аукциона, номер контейнера, минимальная цена. Рядом с часами фотография лота и цифры, показывающие характеристики цветов.

В будке сидит аукционист и быстро бормочет в микрофон. У всех на головах гарнитуры, в зале тихо. По циферблату от максимальной к минимальной цене пролетает красная точка. В буквальном смысле – полет занимает секунды полторы. За это время покупатель нажимает на кнопку, когда стрелка пролетает мимо устраивающей его цифры. Кто успел, того и цветочки. Шестьсот лотов в час. При этом парни болтают между собой, успевают тыкать в телефон и вообще чувствуют себя вполне расслабленно.

Голландский аукцион придумали для того, чтобы торговать быстро. Когда-то стрелка циферблата была деревянной, летала чуть медленнее, но все равно значительно быстрее, чем классический аукцион «десять тысяч двести пятьдесят три раз…» Торгуют с шести утра и до тех пор, пока всё не продадут.

Если стрелка успела долететь до минимальной цены, лот отправляется в компостную яму и дальше на удобрения более удачливым экземплярам.

Проданные лоты формируются в партии в соответствии с указаниями покупателя, тысячи каров от конвейера увозят цветы в упаковку и на терминал отгрузки. Через полтора часа после того, как корзина покинула зал, она отъезжает в рефрижераторном контейнере к покупателю. Аэропорт Скипхол в десяти минутах езды, порт чуть дальше, вокзал тоже рядом.

В большом зале висят два огромных циферблата. Существуют еще тридцать семь виртуальных часов на этой площадке; есть еще три торговых зала в других городах и возможность подключиться к аукциону онлайн, оборудовав рабочее место где-нибудь на пляже Израиля. Среди покупателей Россия – на пятом месте после Германии, Англии, Франции и Италии.

Рядом с залом – кафе, на стенках которого циферблаты и столики с кнопками. Можно торговать, не отрываясь от круассанов. Трейдеры добродушные, спокойные, болтают, пьют кофе. «Сколько стоит сегодня?» – спросил я одного из них, показав на лот на часах. Оказалось, от 10 до 20 центов за один стебель тюльпана.

В какой-то момент все подорвались и быстро пошли в зал нажимать кнопки. Еще минут через пятнадцать в торговом зале оставалось два десятка человек. К десяти часам продали все.

Посетителей здесь любят. Платишь 7 евро, скачиваешь приложение-аудиогид – и вперед. Для туристов есть специальная галерея, но в кафе все сидят в общей зоне, можно почувствовать атмосферу.

Захотите приехать – не поленитесь встать рано и к семи утра быть здесь. Такси от Амстердама стоит 25 евро и едет минут двадцать. Обратно можно общественным транспортом – двадцать пять минут до аэропорта Схипхол и час до города. К открытию музеев вы уже вернетесь.

Подготовка к марафону очень похожа на приготовление лукового супа. Вы берете десяток больших луковиц, режете их и очень медленно обжариваете. Потом добавляете немного прозрачного говяжьего бульона, который варили дольше часа накануне, и выпариваете его до тех пор, пока лопатка, которой вы перемешиваете лук, не начнет оставлять след. Потом опять добавляете бульон и опять выпариваете на очень медленном огне. Потом снова бульон, белое вино, сверху сыр – и готово. Хороший повар в среднем питерском ресторане обжаривает лук минут двадцать, а весь процесс приготовления занимает минут сорок. Мишель Ру обжаривает лук несколько часов, а весь процесс приготовления занимает полдня. Именно поэтому Ру имеет три звезды Мишлена. Проще всего испортить кулинарный шедевр, добавив огня. Лук пригорит, станет чуть горчить, а главное – испортится его текстура. Ели когда-нибудь луковицу, вытащенную из ухи в советской столовке? Бе…